Юрий Петрович на минуту смутился.
- В рэкетиры мне, что ли, идти на старости лет? - попробывал пошутить он.
- Зачем? - не принял шутки Артем - В рэкетиры ты не годишься. Мне твоя голова нужна. И связи.
Яковлев задумался. Знакомства у него в прежние времена были хорошие.
- К моим бывшим приятелям сейчас не сунешься. Высоко взлетели. Меня, когда вернулся, знать никто не захотел. Один в коммерцию ударился, деньги лопатой гребет, у другого должность такая, что ого-го! Третьего слава греет.
Артем ухмыльнулся.
- От хорошего куска еще никто не отказывался. Так повернем, что твои бывшие знакомцы сами в дружбаны к тебе запросятся. Отработаем. К каждому подход индивидуальный нужен. Так что решил, - подвел итог Артем, - со мной будешь или?..
И Юрий Петрович решился. Чего раздумывать, если все так складывается? Рано ему в старика превращаться, не жить, а доживать свой век на нищенскую зарплату госслужащего. Он тоже хочет отщипнуть кусок от сладкого пирога. Яковлев понимал, что, приняв предложение Артема, он на всю оставшуюся жизнь свяжет себя с вором в законе, и обратного пути ему не будет. Властный тон Беглова не остановил его. Единственное условие - надо безоговорочно слушаться хозяина. В этот момент он верил, что так оно и будет, лишь где-то там, внутри, слабым ветерком дунул холодок.
После того, как Яковлев дал согласие работать на Беглова, дело завертелось. Ему было уже приготовлено место в команде.
Яковлев стал считаться официальным владельцем фешенебельного казино "Белый жасмин" с дорогим рестораном и варьете, где еще не всякого гостя принимали. Кроме "Белого жасмина" к империи Беглова относились: казино "Подкова", "Золотое казино", целая сеть ресторанов, способных удовлетворить любым, самым изощренным вкусам, несколько гостиниц с различными видами услуг, основная часть которых была обозначена в лицензии. О том, что было не зафиксировано, знали лишь избранные и болтать об этом не собирались.
Артему за довольно короткий срок удалось создать целую индустрию развлечений и отдыха. Конкурентов он выдавливал из дела, а если надо, безжалостно уничтожал. В его империи обязанности разделялись четко и еще более четко выполнялись. Ошибок и непуслушания он не прощал никому.
- За все в этой жизни надо платить, - любил говорить он. - Кто не платит, тот долго не живет.
Сейчас, приехав в "Белый жасмин", Артем неторопливо шагал за Юрием Петровичем.
- Через зал пойдем? - с готовностью спросил Яковлев, пытаясь угадать желание хозяина.
Юрий Петрович с тех пор, как Артем взял его в дело, не решался говорить ему "ты", как было раньше. Такая неясность ставила его порой в затруднительное положение.
Артем сам разрешил эту неловкость.
- Ты эти свои интеллигентские закидоны брось. Мы с тобой кореша, и нечего передо мной мутотень разводить: "ты", "вы"... Я этого не люблю, а если что не так, сам подскажу, понял, Петрович?
Тот согласно кивнул, в очередной раз оценив проницательность Артема, которая проявлялась даже в таких мелочах.
Вадим и Гребень, сопровождавшие хозяина, прошли в общий зал.
Артем остановился.
- Ты пока иди, - сказал он Юрию Петровичу. - Я к тебе сам поднимусь.
Появление новых посетителей привлекло внимание лишь охранников. Люди из службы безопасности "Жасмина" были уверены, что именно Яковлев является настоящим хозяином заведения. Так приказал Артем, у него на этот счет были свои соображения.
Охранники, видя, как лебезит перед вновь прибывшими владелец казино, смекнули, что это не рядовые гости. Да и свиту нового клиента было приказано не напрягать в смысле оружия. Насчет этого в "Жасмине" строго. Ну, велено, так велено. Сотрудникам службы безопасности не за назойливую инициативу деньги платят, а за точное выполнение приказов.
Бесстрастные лица сюкьерити были неподвижны. Они продолжали наблюдать за особенно шумными гостями.
Артем что-то негромко сказал Вадиму и Гребню, и те растворились среди играющих. Сам он стал внимательно присматриваться к обстановке.
Публика, заполняющая зал, всегда занимала его. Сдержанная вначале, не разогретая выпитым вином, шампанским, коньяком всевожможных марок (выбор здесь был огромен) и первыми ставками, публика вела себя вполне благопристойно. Одни пришли расслабиться, а другие пощекотать себе нервы.
Дамы демонстрировали нацепленные на них любовниками и мужьями драгоценности и потихоньку, как в светском салоне в былые времена, злословили. Кто-то ловил на себе восхищенные и завистливые взгляды, а кто-то, плача внутри кровавыми слезами, едва сдерживался от желания вцепиться сопернице в прическу.
Читать дальше