Виталий Гладкий: Зверь по имени Кот

— Меня зовут… — Мужчина на какой-то миг запнулся, будто сомневаясь, стоит ли раскрывать перед сержантом свое инкогнито; но затем все-таки продолжил: — Меня зовут Тинг.

— Чево?! — удивился сержант. — Ну-ка, повтори.

— Тинг, — не очень уверенно повторил мужчина.

— Это не имя, а кликуха, парень, — недобро оскалился сержант. — Ты мне тут зубы не заговаривай, — перешел он на «ты». — В какой зоне сидел?

— В зоне?.. — На темном, будто высеченном из гранита лице мужчины появилось недоуменное выражение. — Что такое зона?

— Слушай, ты!.. — рассердился сержант. — Кончай дуру гнать! Иначе пожалеешь.

— Что там, Серега? — подал голос его напарник, младший сержант, который сидел за рулем.

Нужно было отдать должное младшему сержанту: несмотря на вполне мирный вид мужчины, он не расслабился ни на миг — сидел в салоне «Лады», держа автомат под рукой, чтобы можно было применить оружие в любой момент. Наверное, его совсем недавно приняли в ДПС, а потому он все еще наблюдал окружающий мир в двух тонах — белом и черном. Как и положено по служебной инструкции.

— Наш клиент, — уверенно ответил старший сержант. — Руки на капот! — скомандовал он внезапно затвердевшим голосом и достал пистолет. — Ноги поставь шире! — Сержант подтолкнул Тинга в спину и тот послушно исполнил приказание.

Сержант быстро и сноровисто обыскал Тинга, и на его курносом конопатом лице явственно проступило разочарование — карманы мужчины оказались пусты. В них не было даже клочка бумажки.

— Где взял эти шмотки? — спросил он недовольным голосом.

Недовольство старшего сержанта имело веское основание: время патрулирования подошло к концу, а они с напарником даже не смогли насшибать денежек хотя бы на пару бутылок пива. Сегодня им почему-то попадались одни бомжи, у которых за душой ни гроша.

— Мне дали… — ответил Тинг, хмуря густые брови.

— Кто дал?

— Не знаю…

— Ты опять за свое?! — взвился сержант. — Ну и наглый тип… Все, баста! Надоело! Не хочешь здесь колоться, в дежурной части тебя поставят на рога. Там ты вспомнишь даже имя своей прабабки. Садись в машину, клиент. Покатаемся.

— Зачем в машину? — Тинг резко развернулся. — Я не хочу в машину!

На его неподвижной физиономии, напоминавшей маску, что-то изменилось. В глазах появились опасные огоньки, черты лица заострились, и оно приобрело хищное выражение. Пораженный такой внезапной метаморфозой, сержант быстро сделал два шага назад и нацелил пистолет прямо в грудь Тинга.

— Но-но, не балуй! — прикрикнул он начальственным тоном. — Иначе получишь свинцовую примочку. Ты арестован. Давай без глупостей. Садись, мне тут недосуг разводить с тобой базар-вокзал.

Мужчина даже не шелохнулся. Набычившись, он молча смотрел на сержанта нехорошим взглядом, и тот неожиданно почувствовал, как рука с пистолетом начала неметь. Это было странное ощущение. Пальцы вдруг налились свинцовой тяжестью и стали совсем непослушными, а вся рука до плеча словно превратилась в холодный камень.

— Т-ты… Ты это чего?! — воскликнул испуганный сержант, пытаясь разогнуть руку.

Но она не повиновалась мысленным приказам. Мало того, сержанту начало казаться, что если он надавит на нее другой рукой, то кисть с пистолетом отломится.

Неизвестно, чем закончилось бы это наваждение, продлись оно чуть дольше, но тут мягко скрипнули тормоза, и позади милицейской «девятки» остановился огромный черный джип с тонированными стеклами. Внимание Тинга переключилось на заграничного монстра, и потрясенный до глубины души сержант облегченно вздохнул, ощутив, как кровь прокатилась по замерзшим жилам правой руки горячей животворящей волной.

Из джипа вышли двое — рослые, крепкие парни характерного вида. Этот «вид» за годы «демократизации» России и ее окрестностей уже набил оскомину простым обывателям, а в особенности — бизнесменам. В общем, это были так называемые братки — коротко остриженные головы, свинячьи глазки, груда мышц и минимум интеллекта.

— Слышь, сержант, — сказал один из них (наверное, старший), — отдай нам этого пацана. Он наш.

— Не понял… Что значит — отдай? С какой стати?! — Сержант неизвестно почему вдруг ощетинился.

Видимо, в нем сработал инстинкт хорошего сторожевого пса, который не может позволить волкам хозяйничать в овчарне, вверенной ему под охрану. Что бы там ни говорили, а стражи порядка и бандиты — два полюса одного магнита. Им никогда не сойтись вместе. Даже продажный мент ненавидит тех, у кого он в роли шестерки. А что касается уголовников и прочих нечистых на руку граждан, то те и вовсе презирают «оборотней» в милицейских погонах. Для них такой мент хуже мусора на городской помойке.