Анатолий Безуглов - Записки прокурора

- Утром мы поругались. Не очень чтоб шибко, но он так хлопнул дверью... - рассказывала Анна Ивановна. - Ночью вернулся поздно, усталый, к щам не притронулся, лег спать... На следующее утро встал, глаза виноватые. "Погорячился я, Нюра, - говорит. - Ладно, хватит нам грызться. Я вот что тебе купил". И дает мне этот отрез. "Пальто справь, - говорит. - А то в телогрейке небось стыдно уж ходить..." Ну, я, конечно, обрадовалась. Не очень-то Николай обо мне заботился...

На следующий день я вызвал Самыкина. Он тоже утверждал, что купил драп в универмаге в Ростове, когда ездил с Кривелем на базу.

Пришлось ехать в этот универмаг. Я предъявил продавцам в отделе тканей фотографию Самыкина и образец драпа, найденного у него дома. Драп такой в магазине действительно продавали. А вот Самыкина продавцы припомнить не могли.

Неужели он опять сказал неправду, как и про разъезд?

Райком партии поручил мне прочитать в железнодорожном клубе лекцию "Об охране социалистической собственности". И вот, придя в очередной раз в больницу проведать Бекетина, я решил посоветоваться с ним, как это сделать поинтереснее.

- Поменьше общих рассуждений и прописных истин, - посоветовал мне Илья Николаевич. - Покажи лучше на конкретных делах...

Народа в клубе собралось много, в основном молодежь. Я отнес это за счет того, что после лекции должны были состояться танцы. И особого интереса к лекции не ожидал. Однако я ошибся. Слушали внимательно. Наверное, потому, что я рассказывал о делах, расследованных в нашем районе, о людях и местах, известных присутствующим. Под конец мне задали несколько вопросов. В частности, в одной записке спрашивали, имеются ли у нас нераскрытые преступления. И тут меня осенила мысль рассказать об истории с пропажей драпа. Что я и сделал, попросив тут же, если кому-нибудь что-либо известно об этом, сообщить в прокуратуру.

Но, увы, на этот призыв никто из зала не откликнулся. А я почувствовал даже какую-то неловкость: чего доброго, подумают, слабак, не может раскрыть такое простое преступление, о помощи просит...

И надо же такому случиться! Когда я уже одевался, ко мне подошел парень лет двадцати.

- Мне кажется, я могу вам помочь, - сказал он. - Я видел человека, который украл драп.

- Как? - От неожиданности я растерялся.

- Почти так же близко, как вижу вас.

- Когда, где? - спросил я.

- Около разъезда Восточного, в тот вторник, о котором вы говорили.

- А подробнее?

- Понимаете, я здесь на практике. Сам учусь в железнодорожном техникуме. Мы с Соней Белошапко - она тоже из нашей группы - в тот вечер были возле разъезда. Там стояла грузовая машина около домика... Мы увидели мужчину, который нес тюк. Заметив нас, он повернул в сторону лесополосы. Мы тогда, конечно, не придали этому значения.

- Лицо запомнили?

- Да. Он как раз прошел под фонарем.

Так познакомились мы с Олегом Щетининым. Я попросил его прийти завтра ко мне в прокуратуру вместе с Соней Белошапко. Щетинин обещал прийти, а Сони, к сожалению, в районе не было. Но она должна была вернуться дня через два-три.

Назавтра утром Олег был у меня в кабинете. Я попросил его составить словесный портрет человека, который нес тюк. Щетинин оказался толковым парнем. Наиболее запоминалось из его описания предполагаемого вора, что тот имел крупный нос с горбинкой и кудрявые волосы. Рост, к сожалению, Олег назвать не мог: человек шел согнувшись под тяжестью ноши.

Не успел этот неожиданный, но важный свидетель уйти, как у меня появился еще один посетитель - Зоя Иванцова.

- Товарищ следователь, мне нужно кое-что сказать вам, - произнесла она, когда я предложил ей сесть.

- Слушаю.

- Я обманула вас, - сказала она. - Борис, то есть Кривель, приезжал ко мне во вторник одиннадцатого октября. Мы это скрыли от вас. Но это все из-за его жены... Понимаете, мы с ним познакомились лет пять назад. Но он женился на другой. Знаете, как бывает... Мы с Борисом потеряли друг друга из виду. А года два назад я приехала в раймаг что-то себе купить и случайно столкнулась с ним. Борис был выпивши, хотя раньше спиртное в рот не брал. Он открылся мне, что женился неудачно. Постоянные скандалы, ссоры. И еще сказал, что до сих пор думает обо мне... Может, я зря все это вам рассказываю?

- Продолжайте, - попросил я.

- Вскоре он приехал ко мне на разъезд... Оказалось, и я не могла его забыть. Вы понимаете?

Я кивнул. Она от волнения прерывисто вздохнула.

- Мне так хотелось помочь ему... И действительно, Борис бросил пить, стал лучше относиться к работе. Честное слово, я никогда не уговаривала его уйти от жены. Он мучился. Но по натуре Борис слабохарактерный. Честный, но не волевой. И вот недавно его жена узнала обо всем сама. Как-то она ворвалась ко мне в дом, надеясь застать Бориса. За всю жизнь меня так не оскорбляли. Тогда я твердо решила больше не встречаться с ним. Во всяком случае до тех пор, пока он не примет, наконец, какое-нибудь определенное решение... А в тот вторник одиннадцатого октября Борис снова приехал... Когда его вызвали сюда, он растерялся и не сказал правды. Да и мне велел молчать о своем последнем приезде: могло дойти до жены. Но когда мы узнали, что вы подозреваете Самыкина в краже драпа и даже произвели у него обыск, то поняли - все это из-за нас. И решили признаться...