Владимир Безымянный - Маньяк

В отличие от Андрея Михайловича, старейший судмедэксперт Лев Вольфович Брайнин, которого ничто в жизни уже не могло удивить, в особенности, в криминальной сфере, сегодня охотно уступил бы свое рабочее место кому-нибудь из коллег помоложе. Он чувствовал себя отвратительно. Ломило затылок - опять поднялось давление, глаза были словно засыпаны песком. Однако смены у Льва Вольфовича не предвиделось. Потому возиться с потерпевшими, будь то живые или мертвые, ему приходилось самому.

Весть о случившемся с Сашей Абуталибовой всколыхнула Баланцево. Как это всегда бывает в небольших городах, "устный телеграф" срабатывал моментально. И чем хуже новость, тем быстрее достигала она ушей взбудораженных жителей, вселяя в них ужас. С некоторых пор Баланцево уже стало привыкать к чрезвычайным событиям. Но тут трагедия случилась в семье известного всем и полюбившегося Налика Назаровича Абуталибова, "хирурга Божией милостью", виртуозно проведшего не одну операцию, за исход которой не ручались и столичные медики.

Шиповатову не приходилось обращаться к Налику Назаровичу как к врачу. Но отклики его пациентов были так восторженны, что, вольно или невольно, вокруг Абуталибова витал ореол исключительности. О выдающихся способностях Абуталибова неоднократно упоминал и начальник райотдела. Вскоре после переезда в Баланцево Абуталибов удачно сделал операцию на щитовидной железе мужу дочери Сидора Федоровича, не только сохранив парню жизнь, но и полностью восстановив здоровье. С этого дня подполковник не упускал случая отозваться о хирурге с искренним восхищением. И тем более неприятно было Сидору Федоровичу именно в эту горькую минуту отказывать Налику Назаровичу в просьбе.

Разговор шел в кабинете начальника райотдела. Подполковник безуспешно пытался усадить Абуталибова в кресло, но тот упорно оставался стоять. Лицо его словно спеклось и потемнело от внутреннего жара, бескровные губы сжались в тонкую, как лезвие, линию. Каждое слово давалось мукой.

- Сидор Федорович, я прошу вас, как никого и никогда не просил. Я не могу допустить, чтобы чужой человек трогал тело моего ребенка. Ее мать, моя первая жена, погибла под машиной, когда Саше было три года. Я и в Саше видел только ее образ - первой возлюбленной. Вы говорите, она в письме обращается к матери? Кто ее так запугал? Почему не ко мне? Ведь она всегда для меня была самая лучшая, она - это я сам... Эх, - Абуталибов бессильно уронил руки, - вот Иван Зурабович - тот бы понял. Ну зачем это, когда и душа, и тело чисты?..

Отказывал подполковник с болью в сердце. Не будь он таким заскорузлым педантом, может, и рискнул бы пойти на нарушение, но обстановка в районе сложилась такая, что всякое лыко могли вставить в строку. Милицию клевали со всех сторон - правые и левые, - и рисковать он не мог...

Сноска в меню "Ахтамара", гласящая, что мясо в ресторан доставляется свежайшее, специально для гурманов, не обманывала. Владелица батальона нежных нутрий, превращаемых в ресторанчике в отменные блюда, как всегда в это время, вышла из мощной двери "Ахтамара" легкой походкой, еще более грациозной и уверенной, чем у старшей сестры.

- Вас подвезти, Роза Этибаровна? - Шиповатов распахнул дверцу выделенной ему по такому случаю черной "волги" с непреклонной галантностью, которой, казалось бы, нечего было противопоставить.

Роза Мамедова серьезность приглашения осознала сразу, но предприняла довольно вялую попытку отказаться. Приняв величественный вид, она заявила:

- Молодой человек, если мне понадобится такси, я подыщу его себе сама. Спасибо, но подобного рода услугами я не пользуюсь. И вообще, предпочитаю прогулки по свежему воздуху. У нас в Баланцево в любой конец пешком двадцать минут. Благодарю вас.

"У нас в Баланцево"! Эта дама, кажется, акклиматизировалась здесь основательно. Еще бы! С такой уважаемой родней - и не иметь прочного положения. Как же, хозяйка жизни!

- Чего вы ждете, юноша? Опять соседи в финотдел стукнули? Насчет налогов не переживайте, плачу сполна. Будете головы на ферме пересчитывать? Тогда давайте официально запротоколируем, как законом предписано...

- Роза Этибаровна, ну при чем тут нутрии? Просто есть разговор. Думал, подвезу...

- А нам в разные стороны, - женщина попыталась обогнуть неожиданно возникшую на ее пути преграду.

- Вот и ошибаетесь, Роза Этибаровна. Как раз по дороге. Вот и санкция прокурора...

Особняк Абуталибовых располагался неподалеку, напротив уже пережившего обыск дома Хутаевых. Если по прямой, дворами - каких-то двести метров. Однако дворы в престижном районе никак нельзя было счесть проходными. Чужих здесь не любили. Дома возводились основательно. Постройки же начала века - особняки-модерн из крупного бледно-розового кирпича, гнезда баланцевских купеческих династий - постепенно, переходя из рук в руки, заполнялись семьями приезжих. Со временем небольшой квартал богатых домов все чаще стали называть "Кавказ". Он располагался непосредственно за четырехэтажным светлым зданием, вмещавшим райисполком и горком партии, поэтому прежнее его название было - "за Белым домом". Потом оно, со сменой ориентиров, поменялось и стало "за церковью", поскольку здесь же высился скромный баланцевский храм.