Владимир Безымянный - Убийство в антракте

Генерал нажал кнопку, и пожилая секретарша ввела в кабинет девушку.

- Это он, Федор Ксенофонтович? - взволнованная девушка бросилась к телефону. - Можно? - и сейчас же зачастила в трубку: - Саша, у меня все хорошо! Я и опомниться не успела, как парни из "Демократического Центра" меня окружили. Кто выручил? Я так и не поняла, но главное - свободна. Нет, Жукова не видела. Но они его достанут, предателя! Приезжай сюда, Саша!

- Минуту, Оленька! Тут уж дайте мне слово сказать. - Ветлугин перенял трубку. - Саша, где ты находишься? Высылаю машину с двумя людьми. За этих головой ручаюсь. Все. Отойди в сторону и жди. Кстати, этот телефон не прослушивается... Да, черная "волга", запомни номер...

В просторном кабинете Ольга изнывала от нетерпения, когда, наконец, на пороге возникла фигура Кронова. Не отрываясь она смотрела на крохотную кассету, зажатую в его кулаке. Ветлугин взял ее с осторожностью, будто черная пластиковая вещица могла взорваться.

- Каких же эта штука дел наделала... Люди погибли, судьбы сломаны. Вы ведь слушали ее, ребята? - генерал повернулся к Кронову, пристально, испытующе заглянул в лицо.

Кронов спокойно выдержал взгляд.

- Каким образом?

- Положим, время у вас было. Больше трех часов прошло после событий в ЗАГСе. Ну, как бы там ни было, а большое дело вы сделали. Сына не удалось повидать? Ну, не огорчайтесь, мальчик в надежных руках, - генерал жестом остановил Ольгу. - Это наш долг, не стоит благодарить. А что касается кассеты - сейчас мы, наконец, узнаем, за чем гонялись. Присаживайся, Саша, в ногах правды нет.

Магнитофон, размером не больше школьного пенала, со щелчком принял кассету. Послышался мягкий шорох, затем зазвучал знакомый голос Владимира Евгеньевича Гуся. Все слушали с напряженным вниманием, но на губах Ветлугина играла скептическая усмешка.

- "...убираем их раньше, чем они решатся свидетельствовать", самодовольно вещал Гусь.

Ему возразил голос Ветлугина. В этом невозможно было усомниться - он звучал веско и подлинно, и то, что говорил генерал, могло поразить кого угодно. Во всяком случае, ни Кронов, ни Ольга подобных откровений не слыхивали. За каждым словом стояли грязь и кровь.

По молчаливому знаку шефа охранники, маячившие по обе стороны полированных дверей кабинета, выдернули из карманов пистолеты.

- Убираешь свидетелей, Володя? Боюсь, переоцениваешь ты себя. Следует больше доверять старшим товарищам. У тебя есть своя сфера, ты отвечаешь за музыкантов - с тебя хватит.

- А разве не тяну?

- Тянешь. Но можно и поактивнее. Не забывай, возможности сейчас не те, что раньше. Следует о тылах думать, о самообеспечении. Разве пять лет назад пришли бы кому-нибудь в голову все эти спектакли с проститутками, доходы от концертов, если можно было напрямую качать из госбюджета? Гласность эта - как кость в горле...

- Вашими молитвами, господа демократы.

- Ничего, когда власть будет в наших руках, этих ошибок мы не повторим. Поразительно, многие до сих пор верят, что родная спецслужба вот так, за здорово живешь, взяла и отпустила на волю своих людей...

- Рассчитано на профанов...

- Надо строить работу так, чтобы посвященных убедить. Уж если поручили нам заботиться о демократическом движении - необходимо прочно занять позиции лидеров.

- Какой из меня лидер, Федор Ксенофонтович.

- Не прибедняйся. В экономике ты силен. А вот ведешь себя неподобающе. Окружил себя черт знает кем, шлюха у тебя в доме вертится...

- Нина - баба проверенная, ручаюсь. Она и на наших работала.

- Надеюсь, ты не слишком многое ей доверял..."

Щелкнула кнопка под пальцем генерала, кассета выскочила.

- Техника! - мечтательно протянул Ветлугин. - Только ей и можно полностью доверять. Ну, что ж, спасибо тебе, Саша. А Оля, как дочь моего старого товарища...

- Вы предали моего отца! - не смогла сдержать негодование Ольга.

- Поверь, девочка, в конечном счете мы служим одной цели - остановить распад и грядущие бунты. Колесо истории движется неумолимо, хотя и печально, когда на его пути оказываются порядочные люди. Хотя... Ты, голубушка, когда путалась с иностранцами, чтобы вытащить из-за решетки своего милого, конечно, не думала, что не сможешь это осуществить без нас. А ведь это так. Без нас тебе даже на панель толком не выйти. В лучшем случае - до сих пор ублажала бы грязных сутенеров.

- Как? И Женя? Так это вы толкнули меня на связь с ним?

- Успокойся. Друмеко - не сутенер в тривиальном смысле этого слова, хотя, возможно, и мерзавец... Это все - в прошлом. А деньги, которые он получил от тебя, пошли на доброе дело - в фонд нашей партии. А вот свои личные доходы Евгений Павлович таки припрятывал, и за это поплатился.