Владимир Безымянный - Убийство в антракте

Зарабатывал Саша тренерской работой достаточно по советским меркам. Но, увы, эта мерка оказалась вовсе не по Нине. Любящий тесть потакал капризам своей единственной, пусть и приемной, дочери в меру своих скромных возможностей и был рад переложить это сладкое, но нелегкое бремя на широкие спортивные плечи зятя. Но и они не выдержали.

Гастроли Сероусова длились всего месяц, а оставленные Сашей Нине деньги уже растаяли. Очередное платье казалось Нине восхитительным и совершенно необходимым. Способ же поправить свои финансы для красивой, чувственной женщины ей был известен только один - тот самый, вполне традиционный.

Когда Саша вернулся с гастролей, Нина уже вполне обходилась без него. Однако с "путаной", пусть и высокого класса, Саша, полный, как выразилась Нина, классовых предрассудков, жить не хотел. Разошлись быстро, как говорится, красиво.

И вот она здесь. Уже не его. И ничья вообще. Выразительный взгляд Нины невозможно было оставить без внимания. Проняло и Сероусова. Кивнул Дубко, затем Кронову: "Пропустить". Это значило - то, что надо.

Вставлять отсебятину в привычные тексты песен Веня и раньше был горазд. Правда, как правило, в менее изысканных залах. Публика, погруженная в созерцание кумира, не слишком вникала. Поэтому, когда конечную строку одного из куплетов он заменил на ерническое "Хватит одной на сегодня", эта вольность осталась никем не замеченной.

За кулисы, недовольно щурясь, Нину проводил отчим. Кулаки Кронова непроизвольно сжались так, что побелели костяшки. Мысленно старался остановить бывшего тестя. "Неужто старый осел не соображает, куда Нинку толкает? Хотя... Не все ли равно - Веня, не Веня? Остальным ведь тоже можно, были бы бабки".

Хмурился во втором ряду Гусь - не любил Владимир Евгеньевич Вениных штучек во время концертов. А что ему, шалопаю, скажешь? Любовь дело интимное - вот и весь разговор. Да и девица уже за кулисами, все идет путем.

Тем временем Кронов выразительным жестом дал понять Дубко, чтобы тот возвращался на прежнее место в глубине сцены. Зная, что до конца отделения времени еще много, чуть помедлив, он покинул и этот пост и юркнул за сцену. Зачем он это делает, Саша и сам толком не знал. Взглянуть на нее, сказать что-то недоговоренное - но что, что? Следом за ним из зала двинулся и бдительный Гусь.

С Ниной Кронов столкнулся возле запертой уборной Сероусова, охраняемой третьим коллегой Кронова - маленьким, невзрачным каратистом Мишей Ежиковым. С его фамилией и коротко стриженный, вечно торчащими дыбом волосами кличка "Ежик" сопровождала его повсюду. В коридоре больше никого не было.

С Ежиком, робеющим, так и не привыкшим к калейдоскопу ярких подруг любвеобильного певца, Нина беседовала тоном светской дамы. Как она была хороша! Кронову захотелось зажмуриться и ничего не видеть. Нина встретила бывшего супруга как ни в чем не бывало, взглянула на него с ласковым сожалением. Казалось даже, возросшим, по сравнению с последней, двухмесячной давности, встречей.

Потянулась нежными припухшими губами к Сашиной щеке, окаменевшей от напряжения. Саша отступил, уклонился, словно уходя от удара противника.

- Саша, Сашенька, в чем дело? Тебя папа стесняет?

Илья Ефимович досадливо цыкнул, пожал руку зятя, хлопнул по плечу и двинулся прочь по коридору. На Нину было больно смотреть, и боль оборачивалась грубостью.

- Ну, вот, ты и сюда докатилась... Что ж, любовь - штука серьезная. Чего, Ежик, отворачиваешься? Не нравится? Жениться тебе пора. Решайся, отведаешь, как оно бывает.

Миша окончательно смутился, щеки его зарделись. Но Нине уже надоело наслаждаться производимым на парня впечатлением. Она ослепительно улыбнулась, обрывая разговор с Ежиком, повернулась к Кронову.

- К тебе я шла, Саша. Не работать. Я уже наработалась. Боюсь, чересчур. Хороший паренек этот твой напарник, только давай отойдем. Чего хмуришься, Санек? Поговорить надо.

Ежик помирал от любопытства, однако удовлетворить его не удалось. Подоспел Гусь. Сашину гримасу Нина заметила, когда шоу-бизнесмен уже склонился над нею с высоты своего почти двухметрового роста. От неожиданности отшатнулась, хотя физиономия Владимира Евгеньевича расплылась в галантной улыбке. Гусь с ходу рассыпался в любезностях, которые, однако, больше походили на вежливые напоминания каждому о своем месте.

- Саша, ты, конечно, у нас неотразимый джентльмен, однако время рабочее. Извини, что приходится напоминать. В антракте - сколько душе угодно. Верно ведь, девушка? Десять минут осталось. Ты же знаешь: самое горячее время - конец отделения. Не дай Бог, уволокут зрители нашего Венчика. - И почему-то, глядя в спину покорно уходящему Кронову, добавил: - А вы, голубушка, подождите антракта лучше здесь. К сожалению, в апартаменты Вениамина не могу пригласить. Миша не велит. Ладно, ладно, не красней. Возьму ответственность да себя. Разве устоишь перед такой красавицей? Проходите, располагайтесь.