Дик Фрэнсис - Смерть на ипподроме (Кураж, Нерв)

— Думаю, вы правы, — он серьезно поглядел на меня. — Но почему нужно дожидаться субботы?

— Я… Я еще не буду готов до тех пор.

Он не настаивал. Мы вышли во двор поглядеть на лошадей.

Джеймс отдавал распоряжения, ругал, хвалил спешащих конюхов.

Я вдруг понял, насколько привык к тому, как умело и основательно поставлено здесь дело. И как приятно ощущать себя его частицей.

Мы медленно шли вдоль денников, и Джеймс заглянул в кладовую обговорить с Сидом завтрашнюю отмену скачек. Неожиданно для себя я застыл на пороге: входить внутрь мне не хотелось. И хотя понимал, что это глупо, заставить себя войти не мог. С потолка в центре свисали крюки для снаряжения. На двух изогнутых лапах, безобидно покачиваясь, висели грязные уздечки. Я повернулся к ним спиной, уставился на аккуратно убранный двор и подумал: «Смогу ли я когда-нибудь смотреть на эти крюки спокойно?»

Примерно в миле от конюшен, на вершине одного из поросших травой округлых холмов, стоял принадлежащий Джеймсу коттедж смотрителя. В прошлом этот домик предоставляли служителю, наблюдавшему за проминкой лошадей. Но так как там не было ни электричества, ни удобств, новый служитель предпочел более комфортабельный дом в долине.

Заброшенная дорога огибала холм по склону, поднимаясь вверх и снова опускаясь вниз, чтобы мили через четыре влиться в шоссе, которое никуда не вело. Пользовались им лишь две фермы и владельцы загородного дома. И потому это был обычный маршрут для утренней проминки лошадей.

Расставшись с Джеймсом, я подъехал к коттеджу. Раньше я, проезжая мимо, видел лишь часть глухой стены. Теперь я обнаружил четырехкомнатный домик с небольшим огражденным палисадником. От ворот к двери вела узкая дорожка. В каждой комнате по окну. Два выходят на фасад, два на заднюю сторону.

Войти без ключа не составляло никакого труда — почти все стекла в окнах были выбиты. Открыв окно, я влез в дом. Внутри пахло гнилью. Но стены и пол оказались в хорошем состоянии.

Входная дверь вела в небольшой холл, из которого можно войти во все четыре комнаты. Все это было так удобно для меня, словно я сам проектировал. Обогнув дом, я достал сантиметр и измерил окна — три фута в высоту, четыре — в ширину. Затем вернулся к фасаду, сосчитал разбитые стекла и измерил их. Когда все это было проделано, я вернулся к Джеймсу и попросил его сдать мне коттедж на несколько дней.

— Можете пользоваться им сколько хотите, — рассеянно согласился он, занятый своими бумагами.

— А можно застеклить окна и поставить новый замок?

— Ради бога. Делайте, что хотите.

Поблагодарив его, я отправился в Ньюбери. Там, в магазине стройматериалов, подождал, пока приготовят десять кусков стекла, замазку, несколько водопроводных труб определенной длины, шурупы, большой висячий замок, мешок с цементом, банку зеленой краски, нож для замазки, отвертку, мастерок и малярную кисть. Нагруженный всем этим добром, я вернулся к коттеджу.

Выкрасил входную дверь и оставил ее открытой для просушки. В одной из задних комнат выбил все еще оставшиеся стекла. Затем развел изрядную порцию цемента и укрепил с его помощью поперек окна шесть кусков водопроводной трубы. А в доме к дверям этой комнаты накрепко привинтил скобы для висячего замка. С внутренней же стороны отвинтил дверную ручку и унес.

Оставалось застеклить окна фасада. Пришлось отковыривать всю старую замазку и вмазывать свежую. Но, наконец, и это было сделано. Теперь коттедж выглядел куда веселее и приветливее. Я вывел машину из кустов, за которыми ее спрятал, и отправился в Лондон.

Врач-шотландец попивал джин в обществе Джоан.

— Вы должны были посетить меня вчера, помните?

— Я был занят.

— Я только взгляну на ваши запястья, — отставив джин, он решительно размотал бинты. На них снова выступила кровь. — Вам следует поберечь руки, иначе они не заживут. Что вы опять делали?

Я мог бы ответить: завинчивал винты, выковыривал старую замазку и замешивал цемент. Но вместо этого буркнул довольно угрюмо:

— Ничего такого особенного…

В раздражении он шлепнул повязку с такой силой, что я вздрогнул. Закончив, сказал:

— Теперь дайте им покой, и ко мне в пятницу.

— В пятницу меня не будет в Лондоне.

— Тогда в субботу утром. И обязательно!

Он схватил свой бокал, залпом допил джин и дружески попрощался с Джоан.

Выпроводив его, она со смехом вернулась в комнату.

— Обычно он не такой колючий. Но он подозревает, что ты принял участие в какой-то отвратительной оргии, поскольку не хочешь рассказывать…