неизвестен Автор - Преступления могло не быть !

Молодости присущ оптимизм, и Виктор отправился на переговорный пункт заказывать разговор с Алма-Атой.

СООБЩЕНИЕ В МУР

Тревожная весть пришла из столицы Киргизии Фрунзе в Москву по знаменитому адресу: Петровка, 38. Работники Московского уголовного розыска, изучив сообщение своих фрунзенских коллег, провели тщательную проверку изложенных в нем фактов.

А в сообщении говорилось вот о чем.

Несколько пассажиров самолета ИЛ-18, прибывшего из Москвы во Фрунзе, не досчитались многих принадлежащих им ценных вещей. Все они исчезли из чемоданов, которые потерпевшие сдавали в багаж в Москве.

Во Фрунзенском аэропорту хищения исключались. Багаж там выдавали пассажирам через несколько минут после выгрузки из самолета, чемоданы даже не заносили в помещение. Оставалось подозревать московские камеры хранения.

О проверке этой версии и просили работников МУРа их фрунзенские товарищи.

Москвичи со всей тщательностью выполнили эту просьбу, но и со всей определенностью установили, что в московских камерах хранения, в аэропорту Домодедово, хищения тоже исключались. Краж из чемоданов там не было.

Прошло несколько дней - и снова происшествие. Теперь на ноги по тревоге поднялся уголовный розыск Целинограда, куда явились воздушные путешественники, только что прилетевшие в этот город самолетом Москва Целиноград - Алма-Ата.

Опять кража. И крупная.

У одного пассажира пропал костюм, плащ, большая сумма денег. У другого - туфли, новые нейлоновые рубашки, часы. У третьего исчезли шкурка чернобурой лисы, отрез дорогого материала, электробритва. Кто-то не обошел вниманием даже сувениры и подарки, которые люди везли из Москвы. Как обнаружилось, все это были вещи дефицитные и дорогие.

Когда сигнал поступил в Целиноградскую милицию, самолет уже находился на пути к Алма-Ате. Однако сообщение по телефону позволило столичным оперативникам встретить самолет и по горячим следам опросить членов экипажа, пассажиров.

Никто ничего подозрительного не заметил, если не считать малозначительного на первый взгляд обстоятельства, которое припомнилось одному из пассажиров.

Когда в Целинограде во время стоянки все вышли из самолета на бетон аэродрома подышать свежим воздухом, этот пассажир остался на своем месте. Вдруг из опустевшего третьего, хвостового салона появились двое.

Они поспешно прошли к выходу и исчезли. Пассажир только и приметил, что оба несли объемистые сумки и очень торопились.

"Проспали, небось", - подумал пассажир и тут же забыл о них.

Вот и все скудные сведения, которые на этот раз получили оперативники. Они принялись осматривать самолет.

В КУПЕ МЯГКОГО ВАГОНА

Те двое, что вышли позже всех из самолета в Целинограде, прямиком из аэропорта направились в центр города. Прежде всего они отыскали парикмахерскую: у обоих щеки изрядно обросли жесткой щетиной.

Выбритые и пахнущие "шипром", они сытно пообедали в ресторане, обильно запивая эскалопы коньяком.

Затем, решив сменить быстрокрылый самолет на медлительный, располагающий к безмятежному отдыху железнодорожный транспорт, поехали на вокзал, взяли билеты до станции Чу. С расходами не церемонились, потребовали места в спальном вагоне.

До прибытия поезда успели переодеться. Теперь это были элегантные молодые люди, о профессии которых не трудно было догадаться. На груди у каждого красовались горделивые крылышки - эмблема аэрофлота. У одного на лацкане модного пиджака голубел ромбик технического вуза.

Они так и представились своим новым соседям по купе мягкого вагона:

- Пилоты. Получили заслуженный трудовой отпуск, хотим посмотреть голубой Иссык-Куль. Жемчужина гор, говорят. Не приходилось, знаете, бывать там раньше. Мы больше на суровых трассах - Камчатка, Таймыр, Чукотка...

Пассажиры уставили весь столик бутылками коньяка, редкостной "петровской" водки. Пили стаканами, приглашали в компанию соседей. Пытались угостить и проводника, но тот отказался, сославшись на службу.

Один, захмелев, разглагольствовал:

- Почему я выпиваю? А? Недавно летал на Север, братцы... На дальний. Прос-с-тудился... Там, знаете, как в песне:

Четвертый день пурга

Качается над Диксоном...

Не допев, он всхрапнул, уронив голову на вагонный столик.

Пассажиры удивились, но пытались как-то и оправдать отпускников: "Умаялись ребята на тяжелых трассах... "

А ребята, кое-как выбравшись из вагона на станции Чу, отыскали такси.

- Гони во Фрунзе, - потребовали они. - Отвалим от души, не по счетчику, доволен будешь.