неизвестен Автор - Преступления могло не быть !

- Увидишь, все обойдется, это только первый раз страшно.

- Нет, я не боюсь, - проговорил Коля, взяв стакан из рук Бережного, чтобы тот не заметил, как Колины зубы невольно постукивают о край стакана.

Бережной налил себе еще. За окном темнело. Ванда задернула занавески, но свет зажигать не стала, пусть глаза привыкают к темноте.

Через несколько часов потихоньку выбрались на крыльцо, осмотрелись. Виктор ненадолго пропал в темноте: возвращался домой за ломом. Ванда взяла Колю под руку, и они пошли вперед. Бережной неслышно шел сзади, изредка тихо звякая ломом о дорожные камни. Ванда каждый раз, услышав звякание железа, крепко сжимала холодную и потную Колину ладонь, но то ли она пугалась, то ли хотела приободрить его, он не понял. Светили редкие звезды, далеко были слышны веселые вскрики, обрывки запеваемых и обрываемых песен. Было заполночь. Подойдя к столовой, Коля оглянулся: Бережного не было видно. Он открыл рот с намерением спросить, но Ванда, прижавшись грудью к его плечу, положила свободную ладонь ему на губы и повела вокруг темного здания. Коля молчал, они шли в полной темноте и опять подошли к двери. Сторожа нигде не было. Из темноты шагнул Бережной с ломом. Он просунул лом плоским концом рядом с замком и стал медленно отжимать плечом, толкнув Колю, чтобы тот придержал дверь. Пробой дверного замка погнулся, но язычок замка не поддавался, и Бережной, с трудом зацепив его, окончательно вдавил пробой в косяк, озабоченно покряхтывая. Дверь была освобождена, Коля потянул ее на себя, она с чуть слышным скрипом отворилась. Остальные двери столовой даже не были заперты.

Двигались в полном мраке совершенно свободно, ни за что почти не зацепляясь: много раз приходилось здесь бывать, достаточно известно было, где что находится. На ощупь снимали с полок пачки сигарет и папирос, колбасу, ящики с печеньем, бутылки с вином и водкой. Бережной поторапливал.

- Все берите.

Мешки потяжелели. Бережной тем временем достал из кассы деньги. Коля совал их в карманы, Ванда толкала за пазуху. Смятые ворсистые бумажки, в темноте неразличимые, подняли Колино настроение. Первой, оставив мешок стоявшему за дверью Коле, выглянула Ванда, потом протянула руку в дверь, взяла мешок. Выскочили, вдвоем таща мешок, который должен был нести Бережной. Тот возился с дверью, стараясь сделать так, чтобы она прикрылась как можно плотнее. Наконец, что-то глухо щелкнуло, Бережной отделился от крыльца. Опять осмотрелись, по-прежнему никого не было, ничего не было слышно.

Колин страх совершенно прошел, Ванда шла впереди, Бережной поравнялся с ними:

- Легче на душе стало, земляк? Вот видишь, как это делается. Теперь кутнуть можно и без твоей стипендии.

Рукой, в которой был лом, он крепко взялся за козырек Колиной фуражки и рванул его вниз. Коля весело содрал с головы нахлобученную фуражку и побежал вслед за Бережным.

...На станции - полдень и затишье. Нет нужного поезда. Коля Ерошенко мог бы расстегнуть пуговицы суконной рубашки, но не расстегивает - не привык. Отошел в тень - тянет запахом краски от неподвижных товарных вагонов, маслом - от черных пятен мазута, впитавшихся в песок, насыпанный рядом со шпалами. Слышны низкие свистки маневровых паровозов, временами хриплый голос диспетчера что-то озабоченно выговаривает над путаницей путей. Мимо торопятся люди в замасленных выцветших серых кителях, сверкают только серебряные пуговицы. На спокойного паренька никто не обращает внимания. Он сейчас ни с кем говорить не станет: надо все вспомнить, надо все вспомнить до конца. "Да, да... Ягнюков-то не отстал, он пришел на следующий день... "

После грабежа отсыпались до вечера. Не успели сесть за стол, щедрый и обильный, как ввалился Ягнюков. Ощерившись как ни в чем не бывало, нагло и развязно воскликнул:

- Ну как успехи? - и с циничным одобрением прибавил: - Впрочем, что спрашивать, вижу, что прилично поживились.

Бережной не был расположен сердиться, он щедрым приглашающим жестом поманил Ягнюкова, привстал, протянул руки над столом, посадил его. Потом обошел стол и сел рядом с отступником:

- Ладно, Циклоп, обиды не держу. - Виктор взял бутылку из добытых прошлой ночью. - На, опорожни-ка!

Ягнюков принял полный стакан, не останавливаясь выпил всю водку. Бережной довольно улыбнулся, добавил:

- Еще есть дело... Тихо, тихо, учти, Циклоп, - от хибары на этот раз подальше. В продуктовом за праздники много денег собралось. И харчи прихватим... Ну ты как? Или драпать кинешься?