Рауль Мир-Хайдаров - Пешие прогулки

После ужина они поднялись в номер. Прокурор, словно забыв о своей просьбе, пошел принять перед сном душ, а Яков Наумович включил телевизор. Но когда прокурор, выйдя из ванной, хотел составить Гольдбергу компанию перед телевизором, оказалось, тот сидел в рабочем кабинете за письменным столом и листал толстую замусоленную тетрадь в коленкоровом переплете. Увидев Амирхана Даутовича, оживленно воскликнул:

— Один момент! Куда-то затерялся в моих записях один важный чин, пятьдесят восьмого размера. Отыщу — и список будет готов.

— Судя по вашей тетради, клиенты наши уже не одной дубленкой разжились у вас, — поддел скорняка Амирхан Даутович.

— Да, всяко бывает, есть и постоянные клиенты, — ответил Яков Наумович, не поднимая головы от стола. — Вот, к сожалению, двое уже умерли, хорошие были люди, большие начальники! Иных перевели на новую службу, повысили — номенклатура, сами понимаете, и они уже не представляют для нас интереса, а большинству — вы правы — шьем не в первый раз. А, вот, нашел наконец! — вырвалось у него обрадованно. — В прошлый раз ушло на него двенадцать овчин, неужели поправился еще? — И Яков Наумович передал торопливо набросанный список.

Азларханов пробежал взглядом листок в клетку, надеясь, что, оставшись один, внимательнее вчитается в него.

— Наверное, за неделю управимся?

— Раньше не удавалось, — охотно ответил Гольдберг. — Это не простое дело… Снять мерку мне и десяти минут хватает, да вот чтоб в иной кабинет зайти, не один день ездить приходится — то совещание, то заседание, то неожиданно в Совмин вызвали, то в ЦК… А другого мы должны в ресторан пригласить на ужин, мерку здесь в номере снимать будем. К третьему домой поедем — подарки и гостинцы повезем. Так что не забивайте себе голову сроками: давайте сегодня отдохнем, а завтра я с утра составлю расписание визитов.

Поездку можно было считать удачной, даже слишком. Яков Наумович начинал день со звонков из номера, и толстая тетрадь, где у него были записаны адреса и телефоны клиентов, почти все дни лежала на письменном столе и убиралась с глаз лишь в те вечера, когда приходили к ним гости, с которых мерку снимали после обильного ужина в ресторане. Разных людей повидал Амирхан Даутович на таких мальчишниках, как называл Яков Наумович подобные мероприятия. У некоторых из гостей на руке он видел точно такие же часы, какие привез ему Шубарин, и невольно хотелось спросить: не Артура ли Александровича подарок? Но мог и ошибиться: наверное, тут, в Москве, не один Шубарин раздавал щедрые подарки, потому что сидели эти люди на самом дефиците из дефицита, заправляя материальными ресурсами страны, от одного росчерка их пера зависела судьба целых регионов и отраслей. И тут вроде Шубарин не пахал, не сеял, а пожинал плоды опять же не им ухоженного поля.

Много ели, много пили и много говорили важные гости, привыкшие к ресторану в гостинице "Советская", который меж собой они упорно величали "Яром", — они чувствовали себя тут не менее уверенно, чем Икрам Махмудович в "Лидо". После каждого такого застолья, оставаясь один, Амирхан Даутович вносил кое-какие сведения в записную книжку, куда уже перекочевали адреса и телефоны из замусоленной тетради Якова Наумовича, обладавшего каллиграфическим почерком.

Удалось побывать ему и в нескольких кабинетах высокого, даже по московским понятиям, начальства, где Яков Наумович снимал мерки. Если бы Амирхан Даутович набрался терпения, то мог бы нанести визит всем, чьи фамилии значились в списке, составленном в день прибытия в Москву, но личное знакомство на будущее с людьми без будущего, а в этом Азларханов не сомневался, не интересовало его. И потому, когда прием не мог состояться в оговоренное время, он, не дожидаясь, оставлял терпеливого Якова Наумовича мучиться в приемной, а сам уходил гулять по дождливой Москве. Главное, он знал, где сидит очередной хапуга, взлетевший так высоко.

Удачей посчитал Амирхан Даутович и то, что Кравцов, на контакте с которым настаивал Шубарин (наверняка главная причина его командировки в Москву), находился в отпуске. Хотя, узнав уже тут, на месте, что его давний товарищ по аспирантуре стал прокурором одного из районов Москвы, он отметил для себя, что при случае просто обязан спросить, какие у Кравцова в этот период находились в производстве уголовные дела, потому что они наверняка переплетались с интересами если не самого Японца, так его московских коллег, и, если копнуть глубже, обнаружатся новые источники сырья, оборудования, новый круг высоких покровителей.