Рауль Мир-Хайдаров - Двойник китайского императора

— Ах, и ты, оказывается, заодно с ним, — вдруг взъярился гость и ударил плетью Анвара Абидовича, да так сильно, что пиджак на его плечах с треском лопнул, и тут уж распоясавшегося хана сгреб в охапку Пулат Муминович.

Страшная, жуткая до неправдоподобия сцена…

Откровения К., из которых следовало, что даже такой большой человек, как Кунаев, член Политбюро, первый секретарь ЦК огромной республики, выходит, марионетка в руках помощника-авантюриста и полковника из ГАИ, сняли напряжение с души — мысль о самоубийстве пропала окончательно. "Что я хочу изменить, чего добиться, — рассуждал он в ту бессонную ночь под шум штормящего моря, — если люди выше меня, проповедуя одно, живут и думают совсем иначе".

Конечно, он, как и всякий другой человек, живущий в республике и мало-мальски соприкасающийся с рычагами власти, слышал об Арипове. Но все казалось таким бредом, нелепицей, что не хотелось верить, да и мало походило на правду. Говорили, что однажды в Аксай не пустили нового секретаря обкома партии. Такие же парни, как те из джипа, спросили у шлагбаума:

— Кто такой, зачем, с какой целью? — хотя обкомовская машина с тремя гордыми нулями говорила сама за себя.

Пришлось секретарю обкома, как мальчишке, объяснять, кто он такой и по какому поводу едет в Аксай. Но и доклад и предъявление документов ничего не решили.

— Езжай, дядя, домой и запомни: к нам ездят только по приглашению, а сегодня Акмаль-ака занят, велел не беспокоить.

Так и уехал хозяин области, член ЦК, депутат Верховного Совета СССР несолоно хлебавши.

Через несколько дней произошла еще одна стычка с владыкой Аксая, и секретарь обкома собрал экстренное бюро, пригласил строптивого директора скромного агропромышленного объединения, чтобы поговорить как коммунист с коммунистом. Прождали члены бюро обкома час, другой — нет Акмаля Арипова; послали начальника областной милиции, генерала, и тот вернулся ни с чем: и генерал не указ. Тогда секретарь обкома написал собственноручно грозную записку и послал нового гонца. Через час записка вернулась назад — на обратной стороне малограмотный хан последними матюками отматерил партийного лидера области, обозвал щенком и дал срок угомониться: мол, в противном случае он за его жизнь не ручается.

Как мог поверить в такое нормальный человек! Не верил и Пулат Муминович. Сейчас, когда наступил час возмездия за развал, растление партии и народа, выясняется, что ничего не придумано, ни одной детали, все, к сожалению, так и было.

Многое теперь выясняется, становится достоянием гласности, но даже доказанное, появившееся в прессе, кажется диким, абсурдным, ирреальным. Как старались перещеголять друг друга Тилляходжаев и Арипов, на что только не пускались!

Например, об аксайском хане не создали художественного произведения, а о Наполеоне успел выйти в республике роман и на узбекском и на русском языках. И отдельным изданием, и в двух журналах, да и в Москве в одном уважаемом издательстве очень старались угодить, спешили, да не успели на какой-то месяц — арестовали Анвара Абидовича, и тираж пошел под нож. Очерки в газетах, журналах, пожалуй, в счет не шли — разве только в крупных изданиях в Москве за эти материалы платили щедро. Одной бойкой журналистке за дифирамбы аксайский хан подарил бриллиантовое кольцо. Хотя и щедрым казался Акмаль-ака борзописцам, бухгалтерию на всякий случай он вел четко: где куплено, что куплено, когда и кому подарено, за какие услуги, и счет из магазина подклеивался. Сохранился товарный чек и на бриллиантовое кольцо для персональной журналистки.

Но зато фильм о себе Арипов снял раньше, чем заркентский секретарь обкома. Постарались узбекские кинематографисты на славу: чего стоит одна крутая сцена, когда в пургу прямо в пропасть гонят отару, а аксайский хан, якобы спасая народное добро ценой своей жизни, стоит на краю обрыва и успевает ухватить одну обезумевшую овцу. Впечатляет сцена! Правда, документалисты не показывают отару, специально загнанную в пропасть для выразительности кадра. Снимали четыре дубля — Акмаль-ака никак не мог эффектно ухватить бедное животное. Но в конце концов, когда от отары остались рожки да ножки, нужный кадр получился — сам Феллини позавидовал бы!

Долго не мог успокоиться Наполеон, узнав, что и на экране запечатлел себя Арипов, и срочно стал искать подходы к кинодеятелям в Ташкенте. Но не тут-то было: вежливо, но отказали. Наверное, Акмаль-ака позаботился, чтобы не рекламировали конкурентов. Но не зря Анвар Абидович три года учился в Москве — помогли друзья: прикупленные на деньги Верховного, вывели на студию Министерства обороны.