Татьяна Ефремова - Убийца сейчас онлайн

– Да никто его петь-то не заставлял, – успокоила меня Люся.

– Ну и славно! А Совинский что? Собрал молча вещи и ушел?

– Нет, – Люсины глаза снова заблестели, – он потом в кабинет к нам зашел и сказал, что его из тюрьмы выпустили, судить не будут, потому что, мол, никого он не убивал. И что работать в «Люксе» он больше не будет. Потом попрощался и ушел.

– А не сказал, нашли менты настоящего убийцу?

– Нет, не сказал. Мы сами спросили, а он сказал, чтобы следователю позвонили. А ему, мол, неинтересно это. Я же говорю, странный.

Едва расставшись с Люсей, я бросилась звонить Димычу. Теперь-то он должен мне хоть что-то рассказать. Если совесть у него есть. А то делает, понимаешь, загадочное лицо, а сам невинного человека в тюрьме держит. А я ведь ему сразу сказала, что из Витьки убийца неубедительный.

Димыч даже не стал на меня орать по обыкновению. Молча выслушал и пообещал рассказать все вечером. В обмен на ужин.

А до вечера мне что же, в догадках теряться? Ведь может оказаться, что никакого убийцу менты до сих пор не поймали. Димыч ужин слопает, а потом руками разведет: извините, порадовать нечем. Но если настоящего убийцу до сих пор не нашли, значит Витьке Совинскому угрожает нешуточная опасность. Может, зря его выпустили? Мариша-то, если задуматься, права: в тюрьме он целее будет. Чушь какая! Получается, в тюрьмах у нас не преступники сидят, а честные люди, чтобы от преступников защититься? Для Совинского, к примеру, это был бы реальный шанс спастись. А он думает, что если из «Люкса» уволился, то этого достаточно будет, чтобы убийца потерял к нему интерес. Потому и объявил всем, что больше в этой фирме не работает. Это что же получается, убийца – кто-то из «люксовцев»? Или не сам убийца, а, например, сообщник. И Совинский об этом догадывается. Иначе, зачем бы ему рассказывать всем присутствующим о своих планах? Эта информация явно убийце предназначалась. Интересно, менты в курсе Витькиных догадок? Или он действует самостоятельно?

Надо обязательно Димычу об этом рассказать. Вдруг удастся и Витьку спасти, и убийцу взять.

Димыча мои умозаключения в восторг не привели. Он вообще какой-то кислый пришел. Молчаливый и задумчивый.

– Никто твоего Совинского не убьет, не переживай. Кому надо его убивать?

– А убийца?

– Да нет никакого таинственного убийцы. И Совинскому абсолютно ничего не угрожает.

– Как это нет убийцы? А кто же, к примеру, Коненко убил? Мы ведь сначала на Барсукова думали, а потом оказалось…

– Барсуков и убил, – перебил меня Димыч. – Правильно мы думали. Нас с толку сбило, что он сам не вовремя помер. Ну и мотивы тогда были непонятны.

– А теперь понятны?

– Теперь да. Как только Совинский показания давать начал, так сразу все стало ясно.

Димыч, получивший от меня, в качестве стимулирующего средства, большую кружку чая и пепельницу, рассказывал, а я слушала и никак не могла поверить, что это дело оказалось таким простым, и от этого совсем ужасным.

Совинского, оказывается, никто особо и не подозревал. Нет, были, конечно, всякие мысли и на его счет, особенно после того, как погиб Барсуков. Но у Витьки опять оказалось железное алиби. А главное, не было видимых причин убивать бывших компаньонов. А убийства без причины, как назидательно сказал Димыч, не бывает. Даже у сумасшедших маньяков причина есть – они голоса слышат. Витька Совинский ни на маньяка, ни на сумасшедшего не тянул. Из всех возможных причин для убийства в его случае, пожалуй, подошла бы месть. Как-никак, кинули его бывшие соучредители. Вот только представить Витьку мстительным было так же трудно, как и сумасшедшим. Все его знакомые в один голос утверждали, что более добродушного и отходчивого человека в жизни своей не встречали.

Но если Совинский убийцей не был, значит, сам рисковал стать очередной жертвой. О том, что он уже не является совладельцем «Люкса», знали всего несколько человек. Тот, кто решил разделаться со всеми учредителями, мог в число этих нескольких не входить.

Спасать надо было добродушного Совинского. И тогда его… арестовали. Чтобы уберечь от неприятностей, и заодно сделать вид, что он – основной подозреваемый. Известный адвокат Ванин, введенный милицией в курс дела, возражать против задержания своего подзащитного не стал. Чем подтвердил для широкой общественности подозрения в отношении гражданина Совинского.

Во всей этой тщательно продуманной схеме был только один небольшой изъян – самому Витьке забыли сказать, что арестовали его «понарошку». Вместо объяснений его посадили в камеру, предварительно отобрав часы, поясной ремень и шнурки от кроссовок.