Андрей Дышев - В сельву виза не нужна

Я смотрел в глаза Картавому. Ты должен скоро подохнуть, подумал я, и только тогда поймешь, что инки не умирали в этой пещере добровольно. Они просто уходили со своими золотыми идолами и не возвращались, и их соплеменники думали, что это прямая дорога в рай. И никто не вынес тайну пещеры наружу. Никто, кроме меня.

Я не сводил с него глаз, мысленно упрашивая всех индейских богов быстрее вершить свой законный суд над этим дьяволом, скорее приводить приговор в исполнение. Но Картавый внешне не проявлял никаких признаков отравления. Он высморкался в платочек, аккуратно сложил его и спрятал в карман. «Не прикрывал ли он им рот?» – подумал я.

– Чего это ты так пялишься на меня, динозаврик?

– Я все еще надеюсь, что ты сдержишь свое слово.

– Какое слово? – Он наморщил лоб, посмотрел на охранника, будто хотел получить от него подсказку. – Ах да! Вспомнил! Я ведь обещал отпустить тебя на свободу… Ну что ж, раз обещал, значит, отпущу. Но не сейчас. Надо следовать правилу первопроходцев джунглей: сколько ушло, столько должно вернуться… Эй, воин! – крикнул он охраннику. – Веди его к машине. Да пошустрее, надо до темноты добраться до виллы.

Полоса везения закончилась, подумал я.

Уже смеркалось, когда мы подъехали к вилле. Охранник притормозил у парадного входа, посмотрел на Картавого, но тот хлопнул его по плечу и сказал:

– Подвези-ка нас к цеху.

Мы объехали клумбу, промчались мимо пустого корта, по аллее, где царила вечерняя прохлада, и остановились перед стальной дверью цеха.

– Спасибо, можешь быть свободен, – сказал Картавый.

Я не поверил, что он намерен так просто отпустить меня, но тем не менее потянулся к ручке двери, собираясь покинуть джип. Тут же мне в бок уткнулся ствол револьвера.

– Не спеши, динозаврик. Я отпущу тебя немного позже. Прошу в цех, поболтаем о жизни.

Мы вышли из машины. Водитель рванул с места, окутав нас облаком выхлопов, и джип быстро скрылся за деревьями аллеи. Картавый открыл замок, кривляясь, сделал глубокий реверанс, пропуская меня вперед. Я вошел в темный и смрадный цех. Картавый щелкнул выключателем, и под овальным потолком вспыхнула тусклая лампочка. Лязгнул засов, запирающий дверь изнутри. Картавый, помахивая револьвером, кивнул мне на середину цеха:

– Подойди к яме.

Повернувшись к нему спиной, я сделал несколько шагов вперед. Подошвы кроссовок прилипали к полу, словно он был вымазан клеем. В полной тишине был слышен только этот омерзительный чавкающий звук. Я был уверен, что он не станет сейчас стрелять мне в затылок – так мог сделать кто-либо другой, но только не Картавый, и потому был спокоен и даже расслаблен.

– Садись на бордюр.

Я подошел к краю ямы, но едва посмотрел в черноту, как внизу раздался всплеск, и что-то тяжелое, крупное блеснуло в тусклом свете лампочки. Я благоразумно отошел в сторону и сел на угол, где недавно сидел Картавый.

Он поставил посреди цеха табурет и сел на него верхом.

– Вот и все, динозаврик, – задумчиво произнес он.

– Что – все?

– У всякой истории есть свое логическое завершение. Будь то история древней империи или какого-то жалкого существа, возомнившего себя личностью.

– Жалкое существо, надо полагать, это я?

– Ты не ошибся.

– Где же тут логическое завершение? Я понадеялся на твое слово, а выходит, напрасно?

Картавый рассмеялся.

– Эх, динозаврик, нравишься ты мне. Даже расставаться с тобой жаль… Нет-нет, поверь мне, все будет честно, логично, красиво, но… с небольшим налетом драматизма. Чтоб слезу вышибало. – Он помолчал, покрутил барабан револьвера. – Я отпущу тебя на свободу, как обещал. Только ты выйдешь через эту траншею. Она напрямую связана с озером. Пронырнешь под заслонкой и окажешься на волюшке.

Я искоса глянул на черную поверхность воды, где темнело нечто угловатое, бугристое, как полусгнившее бревно.

– Раньше здесь у нас был кожный цех, – продолжал Картавый. – Трудились индейцы, производили крокодиловые шкуры. Все очень просто, никакой техники: в озере, благодаря обильному прикорму, звери активно размножались, затем на деликатесную приманку заплывали в траншею, где уже не могли развернуться и выплыть обратно. Тут их и поджидала дубинка в крепкой руке индейца. Пару ударов по балде – и крокодильчик складывал лапки, и при этом не портилась его очаровательная шкурка.

– Понятно, – сказал я. – Тебе хочется посмотреть, как крокодилы будут мною давиться.

Картавый брезгливо фыркнул: