Наталья Александрова - Венец Чингисхана

Но лошадь и не думала идти.

Тимуджен обругал ее и снова взглянул на вершину холма.

Там, где прежде был только черный ворон, теперь стоял старик с редкой белоснежной бородой, в черном плаще из шкуры яка. Старик смотрел на Тимуджена, опираясь на длинный суковатый посох.

– Здравствуй, старый человек! – приветствовал его Тимуджен. – Не скажешь ли, далеко ли до кочевья хунгаритов?

– Здравствуй и ты, Тимуджен, сын Есугей-багатура! – ответил старец хриплым голосом, напоминающим воронье карканье. – Здравствуй, властитель тысячи народов!

– Должно быть, ты шутишь, старый человек, – пробормотал мальчик. – У меня нет ничего, кроме этой старой упрямой кобылы. А откуда ты знаешь мое имя?

– Мне назвал его западный ветер.

– Должно быть, ты все же шутишь, старый человек. Ответь же, далеко ли становище хунгаритов?

– Один дневной переход. Однако, прежде чем отправиться в путь, благородный Тимуджен, ты должен посетить мое скромное жилище и отведать моего угощения. Ты знаешь закон степей – встретив одинокого путника, я должен оказать ему гостеприимство. Так исстари повелось на нашей земле…

– Я знаю закон степей, старый человек, – учтиво ответил Тимуджен. – Однако я не вижу твоего становища. Не вижу ни лошадей, ни стада овец, не вижу твоей юрты.

– Это не беда! Бескрайняя степь – самая богатая юрта, западный ветер – самый быстрый конь, стада диких гусей многочисленнее, чем отары самого богатого нойона.

Старик хлопнул в ладоши, и Тимуджен увидел пылающий костер, а над ним – огромный котел, в котором варилось мясо.

– Благодарю тебя, старый человек! Я и вправду голоден! – Тимуджен спешился, подошел к костру и уселся на черную кошму, расстеленную на земле.

Они сидели возле костра, ели сочное вареное мясо и пили кобылье молоко. Солнце закатилось за далекие холмы, и в степи наступила ночь. Небо покрылось тысячами и туменами ярко сияющих звезд. Вдалеке послышался волчий вой, и кобыла Тимуджена забеспокоилась. Тимуджен насытился, перевернул свою пиалу, вытер руки о кошму, и тогда старик поднялся и громко хлопнул в ладоши.

– Прости меня, благородный Тимуджен, – проговорил он. – Я должен покинуть тебя ненадолго, чтобы поговорить со своим родичем. Я знаю, что оставлять гостя в одиночестве неучтиво, но это очень важный разговор.

– Но я никого не вижу вокруг! – воскликнул Тимуджен удивленно. – С кем ты собираешься говорить, старый человек?

– Если ты никого не видишь – это не значит, что здесь никого нет. Настоящий воин должен видеть невидимое и слышать неслышимое. Жди меня, Тимуджен, я скоро вернусь!

С этими словами старик скрылся в темноте.

Тимуджен не сдержал своего любопытства, он встал и пошел следом за стариком.

Пройдя сотню шагов, он остановился: впереди в темноте виднелся неяркий огонь. Маленький костер горел в степи, а возле костра темнела сгорбленная фигура старца. Старик огляделся по сторонам, поднес руки ко рту и завыл волчьим голосом.

И тут же из темноты донесся ответный вой.

Старик снова завыл – и тут же из тьмы вышел огромный старый волк с седым загривком и шрамом на морде. Волк остановился в нескольких шагах от огня, запрокинул морду к небу и снова громко завыл.

– Слышу тебя, Серый Брат! – проговорил старик, не сводя глаз с волка. – Слышу и понимаю. – Здравствуй, Серый Брат! – продолжал старик. – Хороша ли была твоя охота?

Волк коротко взвыл, словно ответил старику.

– Я рад за тебя, Серый Брат. Но я не для того позвал тебя из ночной степи. Видишь ли ты мальчика, который прячется в темноте за моей спиной?

Тимуджен вздрогнул и отступил дальше в темноту. Старик же продолжил:

– Это великий воин, которому суждено объединить все степные племена и стать владыкой тысячи народов, властелином всего мира. Цари будут подавать ему стремя и прислуживать за обедом, ханы будут на коленях ждать перед его юртой, пока он соизволит решить их судьбу. В седельной сумке своего коня он пронесет по всему миру священный закон нашей степи, донесет его до последнего моря, в котором каждый вечер тонет солнце. Ты, Серый Брат, много лет верно хранил бесценное сокровище, а до тебя это сокровище хранил твой отец и отец твоего отца. Теперь настало время, которого мы ждали. Этот мальчик – тот самый человек, которому мы должны передать Венец Власти. Ты знаешь, Серый Брат, что нужно делать.