Рауль Мир-Хайдаров - За все наличными

Радовало его и то, что на воле работы для него, а значит и интереса к нему, стало гораздо меньше, время нещадно вытеснило его редкую профессию из обихода, те же ксероксы и компьютеры — просто рай для тех, кто склонен к аферам. Любые акции и векселя, облигации и больничные бюллетени, любые документы от паспорта до водительских прав — дело трех дней.

А главная причина ненужности его редкого ремесла в другом — появились тысячи, сотни тысяч конкурентов. Новые алчные чиновники России за деньги готовы какие хочешь документы выправить, и не фальшивые. Оттого-то братва, имея за спиной по пять-шесть ходок в зону, свободно разгуливает по миру в красных пиджаках с зелеными и синими паспортами. Из всех компьютерных систем, за очень большие деньги, изъяты все данные об их ухабистой, покрытой кровью дороге, и выглядят они, по новым анкетам, кристально чистыми, законопослушными гражданами, с шлейфами несуществующих знаний и должностей. Один пахан на заре освоения запредельных территорий, отдыхая на Солнечном Берегу в Болгарии, вдруг узнал, что он по документам академик, член-корреспондент, специалист по каким-то редчайшим наукам, и к нему стали валом валить тамошние ученые. Но начальное образование нельзя было скрыть никаким карденовским костюмом, и нашему человеку, во избежание международной огласки и шума в прессе, пришлось срочно ретироваться домой. Впрочем, это был еще только восемьдесят седьмой год, нынче подобный "академик" мог просто послать дотошных коллег на три буквы.

В раздумьях о себе, о жизни, о планах на завтра Тоглар не заметил, как опять оказался на центральной улице Ростова. Только случайно столкнувшись со встречным прохожим, вернулся в действительность и сразу услышал шумы, звуки города, ощутил запахи зрелого лета, увидел краски самой нарядной улицы. "Боже, как хорошо жить, как прекрасна свобода, как сладко ждать любимую женщину", — подумал с улыбкой Тоглар. При воспоминании о Наталье он глянул на свои шикарные "Юлисс Нардан" — до встречи с нею оставался ровно час. Магазин ее, "Астория", находился рядом, за углом, но она просила не заходить на работу. Сегодня приезжал из Парижа их патрон, молодой француз Робер Платт, представлявший торговый дом Кристиана Лакруа, совладельца "Астории", потому так широко была представлена французская мода в Ростове. Наташе не хотелось волноваться из-за его появления на работе и отвечать на вопросы подружек.

— На-та-а-лья. — Тоглар не удержался, вслух нараспев произнес ее имя, и сердце залило такой неожиданной нежностью, какой никогда не испытывал в жизни, и от волнения у него закружилась голова и стало трудно дышать. Он сбавил шаг, присел на первой же скамейке у одного из часто встречающихся в центре сквериков. Но сидеть долго не мог — вдруг неудержимо захотелось сделать Наталье какой-нибудь роскошный подарок, чтобы, как прошлым днем, увидеть на ее прекрасном лице восторг, радость и удивление одновременно. Эта мысль сорвала его с места. Вчера, разыскивая цветочный магазин, он приметил изысканно реставрированный фасад старинного особняка в викторианском стиле, на первом этаже которого располагался ювелирный магазин "Камея", и даже успел мельком глянуть на прекрасно оформленную витрину. Туда он и направился быстрым шагом, хотя времени до встречи было еще много.

Магазин поразил его крошечностью, хотя и был двухзальным, но через пять минут пребывания первоначальное ощущение карликовости прошло бесследно. Может, тому способствовал продуманный дизайн, большие зеркала в полированных до золотого блеска бронзовых рамах, вделанных в стены, искрящиеся зеленым уральским малахитом, выверенное освещение, струившееся, казалось, отовсюду, пол — как и в "Редиссон-Ростове" — из золотистого, с вишневыми прожилками, итальянского мрамора, очень похожего на русский оникс. Живые карликовые деревья "бонсай" в настоящих китайских фарфоровых кашпо, поставленных на красного дерева авангардных конструкций консоли. А в углах в больших вазах из цветного венецианского стекла — живые цветы, запах которых Константин Николаевич ощутил сразу, едва переступил порог зала. Наверное, вызывающее роскошество "Камеи" отпугивало праздных любителей слоняться по магазинам в рабочее время, и ювелирный пустовал. Лишь две девушки, тихо переговариваясь, разглядывали стенд-витрину с обручальными кольцами, видно, одна из них готовилась к свадьбе.

Наверное, в новых магазинах чувствуют реального покупателя, ибо, как только он появился в зале, две продавщицы, как бы подчеркивающие особую красоту окружающего великолепия, прервали разговор. Вернувшись к дорогим прилавкам-витринам, одна из них с улыбкой ненавязчиво спросила: