Андрей Курков - Город для отдыха героев враждующих армий

 повернуть налево и пойти вдоль другой тропы. К сожалению, надпись, некогда

 украшавшая указатель, исчезла. Может, будь я в состоянии прочитать эту

 надпись, мой интерес к указанному направлению был бы невелик. Но ржавчина

 поверх уже невидимого слова создавала тайну, загадку, а идти мне было

 легко, спешить я не спешил, и вот так, даже и не задумываясь, я ступил на

 рекомендованную молчаливым указателем тропу и покарабкался вверх.

 Тропа, впрочем, не только поднималась, но и приспускалась к морю. Шла

 она примерно на одном уровне, колеблясь в пределах десяти метров. И

 привела меня к большому щиту перед открытыми навечно железными воротами.

 На щите было что-то нарисовано. По сохранившимся линиям я смог определить,

 что изображено там некогда было животное, не угадать - какое именно

 животное нарисовано - оказалось выше моей догадливости.

 Войдя в ворота, я уткнулся носом в ржавый барьер, над которым

 монументально, и самое удивительное: при полном отсутствии ржавчины,

 красовалась надпись на английском языке: "Животных не кормить!"

 Я подошел ближе и заглянул сквозь ржавую сетку внутрь вольера. Было

 совершенно глупо ожидать увидеть здесь животных заброшенного зоосада. Тем

 более, что кто-то просил их "не кормить", кто-то, кто явно не кормил их

 уже много лет. Но глаза мои отыскали бывшего жителя этого вольера -

 крупный белый скелет, на котором кое-где еще держались кусочки

 пергаментной кожи с клочьями шерсти, лежал в правом дальнем углу. Я

 инстинктивно внюхался в воздух этого места, готовый сделать шаг назад,

 почувствовав отвратительный запах разложения, но воздух был тот же и даже

 показался мне чуть слаще, чем среди орхидей.

 Медленно бредя вдоль бесконечно сменяющих друг друга вольеров, я

 отыскивал глазами белые кости бывших обитателей, и тут же шел дальше.

 Странное ощущение возникло во мне, сменив радость от пребывания в ботсаду.

 Ощущение-догадка о том, что человек, придумавший конц-лагеря и лагеря для

 интернированных лиц, был большим любителем животных и очень частым

 посетителем зверинцев. Может, он любил и людей, может быть, он любил и

 людей не меньше, чем животных. И, возможно, иногда по воскресеньям

 отправлялся с семьею на автомобиле к заграждениям ближайшего лагеря и там