Филип Марголин - Высшая справедливость

Макс Диц не знал, для чего его вызвал Джек Штамм, но почувствовал себя неуютно, когда обнаружил в кабинете Монте Пайка и окружного атторнея, смотрящих на него как плакальщики на похоронах.

– Что случилось, Джек? – спросил Диц, усаживаясь на свое место.

– Монте только что сообщил мне весьма тревожную информацию.

– Да? – произнес Диц, повернув голову к коллеге.

– Что тебе известно о корабле под названием «Чайна си»? – спросил Штамм.

– Ах, это, – ответил Диц, пытаясь прикрыть улыбкой страх, который поглотил его, как прилив. Диц не знал того, что знали Пайк и Штамм, поэтому не спешил с объяснениями, надеясь, что кто-нибудь из них восполнит недостаток его неосведомленности. Это помогло бы ему оправдаться.

– К тебе приходил офицер полиции из Шелби, когда Сара Вудраф ожидала суда по первому обвинению?

– Да.

– Что он тебе сообщил, Макс?

– Всего не помню, – подстраховался Диц. – Это ведь случилось несколько месяцев назад.

– Почему ты не говоришь нам, что помнишь?

Диц почувствовал, что пахнет жареным.

– В чем дело, Джек? К чему этот допрос с пристрастием?

– Мэри Гаррет встречалась сегодня с Монте и сообщила ему о своем разговоре с Томом Освальдом, тем полицейским, с которым ты беседовал о деле Сары Вудраф. Мэри возмущена. Она считает, что ты нарушил свой долг, не информировав ее об оправдательном доказательстве, которое должен предоставить в соответствии с прецедентом дела «Брейди против Мэриленда».

– Об этом корабле? Какое отношение он имеет к Вудраф?

– Но ведь были отпечатки пальцев, – сказал Штамм. – Монте говорил тебе о них, разве не так?

Это все затея Пайка, решил про себя Диц. Щенок побежал к Штамму выслужиться и порушить его, Дица, карьеру. Однако нельзя сорваться; он понимал, что будет обречен, если обнаружит слабость.

Диц улыбнулся и покачал головой.

– Монте действительно чересчур волновался по поводу этих отпечатков в квартире Вудраф. Я помню.

– Ты помнишь, как говорил Монте, что не желаешь придавать значения этим отпечаткам?

– Конечно. Они не имели отношения к нашему делу. Следствие по ним было бы пустой тратой времени. Пайк не знал, кто оставил эти отпечатки, когда это было сделано, и соответствовали ли они образцам из дела в Шелби. Наше дело не было связано с тем, что в Шелби.

– До тех пор, пока к тебе не пришел офицер полиции Освальд, – сказал Штамм. – Он работает в Шелби. Разве он не говорил тебе, что снял отпечатки с крышки люка, прикрывавшей груз гашиша?

– Погоди, Джек. Освальд говорил, что предполагает гашиш, но вещество из трюма не исследовалось в лаборатории. И мы не знали о принадлежности отпечатков Финли. Этого никто не мог подтвердить.

– Сегодня в полдень отпечатки сопоставили, и они совпадают, – сказал Штамм.

– Тогда я этого не знал.

– Но ты знал, что ночной сторож видел человека, бегущего с корабля, где были обнаружены пять мертвецов, и поехавшего в сторону Портленда. Причем его, возможно, преследовала другая машина. И это происходило примерно в то время, когда Финли должен был оставить корабль, если он собирался добраться до дома Вудраф.

– Джек, это чистая спекуляция. Тогда мы не располагали никакими доказательствами того, что парень, бежавший с корабля, был Финли. И роль отпечатков была неясна.

– Сара Вудраф утверждала, что люди, ворвавшиеся в ее дом, дрались с Финли и похитили его. Это соответствует информации, о которой тебе поведал Освальд.

– Лишь в том случае, если бы мы знали, что именно Финли бежал с корабля. Я же не знал. Послушай, Джек, Гаррет заставила бы жюри ходить по кругу, если бы представила свидетельства о наркоторговцах, террористах и еще бог знает о чем. Это непременно случилось бы, если бы я рассказал ей о корабле.

Диц заметил разочарование на лице Штамма.

– Ты выкрутился, Макс. Мы все хотим добиться успеха, но у обвинения есть более высокий долг, и это – установление справедливости. Преследование невинного человека не имеет ничего общего с поисками справедливости.

– Я искренне верил, что Вудраф виновна. Теперь знаю, что ошибался. Но тогда я был убежден в этом. И передача Гаррет информации щекотливого свойства…

– Свидетельство о невиновности всегда щекотливого свойства, Макс.

– Я не видел в этом свидетельстве указания на невиновность. Считал его инцидентом, не связанным с Сарой Вудраф. Это был вопрос оценки.

– В таком случае ты продемонстрировал неспособность к правильной оценке.