Михаил Нестеров - Позывной 'Пантера'

- Хоть изредка давай о себе знать голосом. - Капитан, не назвав номера Подкидыша, обращался к нему, по неизвестно какой причине полагая, что ему ответит именно номер три. И действительно услышал тихий голос Найденова:

- Не мешай, капитан: я с ножом, могу обрезаться.

Справа от себя Марк видел передвижения Скумбатова. Один-Ноль походил на громадного паука: спина выгнута колесом, ноги в коленях согнуты под прямым углом. Даже стоять в такой низкой стойке трудно, а матерый диверсант, стелясь над землей, делал широкие шаги, будто пробирался по тоннелю с низким потолком. Ни разу его голова не вышла за невидимые пределы им же установленной высоты.

Его голова казалась маленькой, что усугубляла раскатанная поверх ушей шапка. Вот его фигура на миг оказалась в луче прожектора, и громадная тень накрыла Сергея. Жуть.

Один-Ноль одним только своим видом мог обратить в бегство десяток боевиков.

Подкидыш тоже захватил часть паучьих финтов Скумбатова и прокомментировал про себя, скрываясь за школой:"Вратарь-мотала".

Марк перешагнул через шлагбаум. Скумбатов уже находился перед дверью школы все в той же низкой стойке. Он повернулся к командиру вполоборота и всматривался ему за спину.

Когда Марковцев занял место напротив бойца, Один-Ноль наконец-то распрямил спину, прижался к стене и кивнул, подняв большой палец: "Все нормально".

Нормально. По самым грубым подсчетам, за этой дверью находилось девяносто омоновцев. Если и считать их, сострил Скумбатов, то только втроем.

Еще одна пауза в работе: товарищи поджидали сигнала от Подкидыша. Если зажать одно ухо, то в наушнике можно было отчетливо услышать дыхание Найденова. Чаще, чем обычное, почти в два раза. Он находился рядом с караульным и готовился к атаке.

Обнажив нож с широким лезвием, Подкидыш всматривался в слабо освещенный коридор, ведущий к запертой двери. Что за ней, кроме камер для содержания арестованных и задержанных? Хочется верить, что Джабраил не ошибся и там сейчас нет боевиков. Как нет и пленного летчика: охраны здесь немного. Скорее всего пилот сейчас у Малика, а там - два взвода надежной охраны. Что сейчас делает Малик? Поджидает родственников, которые должны принять участие в адате, оттягивает момент казни? Хрен его знает, в голову к нему не залезешь.

Подкидыш неплохо метал ножи, совсем немного уступая Пантере.

Увесистый нож для метания сам летит в цель. А нож с рукояткой метать сложнее. Нужно хорошо размахнуться и, выбросив руку вперед, чуть расслабить пальцы - так, чтобы лезвие соскользнуло с них как с направляющих. Заведя руку за голову, Подкидыш метнул нож, полетевший со знакомым звуком "вух-вух-вух". Несомненно, этот звук обладает гипнотическим свойством. Часовой, если и видел, не мог оторвать глаз, не мог уклониться.

Подкидыш подошел ближе. Нож до упора вошел омоновцу в горло.

Глава 17

"Я здесь..."

1

От Андрея ничего не скрывали. Он знал, что его казнь назначена на двенадцать часов завтрашнего дня. Командира грозненского ОМОНа он видел лишь три раза: в Дагестане, когда он приехал за ним, в Грозном, когда шел к базе впереди пленника, и часом спустя, когда Малик спустился в подвал и с минуту неотрывно смотрел на летчика.

Странно, но во взгляде чеченца не было ни лютой ненависти, ни злобы. В его глазах читалось изнеможение. И непонятным остался его жест: Абдулгамидов снял черный омоновский берет и долго, как на похоронной церемонии, держал его у бедра. Может, действительно видел перед собой покойника? Но к чему этот ритуал отдания почестей? Непонятно.

И все это молча.

Надев берет, закрыл камеру, а ключ положил в карман. Дождался товарища, потом вплотную приблизился к решетке: "Готовься, шакал: через три дня тебе перережут глотку", и только после этого ушел.

Чтобы возвратиться через три дня. Об этом пленнику напоминали постоянно.

В Дагестане, когда его передавали в руки Абдулгамидову, из разговоров между чеченскими омоновцами и боевиками он понял, что Асланбек Давкаев убит, значит, деньги за пленника должен получить цивильно одетый мужчина по имени Джавгар. Спор за выкуп разгорался с каждой минутой, а у Андрея вдруг отлегло от сердца: Асланбека убили. Может, напали на его след, и гибель полевого командира не случайна?

И сколько ни вслушивался он в чеченскую речь, понять ничего не мог. Лишь два русских слова - простое имя и грозная аббревиатура - прозвучали несколько раз: Сергей и ГРУ.

Но как связать их между собой? Только намертво. Пусть даже связи между ними никакой нет. Просто с ними легче жить и надеяться.