Мария Брикер - Горькая дольче вита

Вот и все… Легенда не обманула. Она навсегда останется красивой и молодой. Подняться на поверхность сил не было. Вода хлынула в легкие. Перед глазами промелькнули кадры из ее жизни. Такой короткой и непутевой. Лица бабушки, мамы, Маринки… Среди лиц отчего-то не было Алешки. Серое пятно. Серое размытое пятно… Она попыталась воскресить его в памяти, но не смогла. «Странно, – подумала Настя, – куда он подевался?»

Страха не было, только легкая грусть. Сознание стало ускользать… Вдруг яркой вспышкой мелькнул образ Егора. Только выглядел он почему-то иначе, совсем мальчишкой. Царапина на щеке, взъерошенные волосы с длинной белой челкой, очки… Одет смешно: в клетчатую рубашку и широкие штаны – милый и настоящий. Настя улыбнулась. Егор улыбнулся в ответ, взял ее за руку… Свет потух. Рывок. Давление на грудь. Больно.

Настя закашлялась, вода хлынула из носа и изо рта. Она открыла глаза – над ней склонился Егор, с его волос капала вода, одежда была мокрой. Вокруг толпились друзья Егора, организатор с обеспокоенным лицом, фотограф, сотрудник муниципалитета, мужик с саксофоном. У всех на лицах застыло примерно одинаковое выражение – полнейшего обалдения.

– Очухалась, слава богу! Ну ты, блин! Блин, даешь! Дура какая-то! – выругался Егор, вскочил на ноги, походил взад-вперед и снова сел рядом. Настя тоже села, продолжая кашлять и отплевываться. Прийти в себя никак не получалось. Одно очевидно: она жива, иначе не было бы так холодно и коленки не ныли. Так и есть, она ободрала их о камни, когда волна протащила по дну.

Настя подобрала колени, уткнулась в них носом и обняла ноги руками. Даже после воскресения из мертвых сидеть в одном белье, которое стало прозрачным после купания, перед скоплением публики было неловко. От посторонних глаз ее прелести скрывала только фата, тоже прозрачная и противно мокрая – забыла снять перед тем, как нырнула. Забавно она, наверное, сейчас выглядит: синяя от холода, почти голая и в фате.

Смеяться, однако, никто не думал и восхищаться ее прелестями тоже. Мужчины хмуро переговаривались друг с другом, а на Настю смотрели с опаской. Однако… Только с ней такое могло произойти. Два раза за сутки побывать на том свете. Смешно, но вернул ее снова Егор, который очень хочет, чтобы она как раз туда отправилась. Зачем?

Судя по выражению лица молодого «супруга», Егора мучили те же вопросы. Он угрюмо пялился на горизонт и камнями пускал по воде лягушек. Переживает, что выловил, пришла к выводу Настя. Ну конечно! Как он мог поступить иначе? Столько свидетелей вокруг, фотограф, сотрудник мэрии, музыкант, свадебный координатор. Не мог же он стоять и спокойно смотреть, как молодая жена тонет. Это выглядело бы подозрительно. Пришлось бедняге нырнуть и выловить суженую из стихии. Мало того, теперь у него есть свидетели, которые подтвердят в случае чего, как сильно Егор любил свою жену. И что жена – кукукнутая на всю башку экстремалка.

Да и нельзя ему лишаться супруги при свидетелях. Как он потом живую Ханну предъявит миру? Он избавится от Насти незаметно и поедет в Москву один. Кто на таможне будет проверять, с кем он путешествовал? Потом Ханна «потеряет» свой чешский паспорт, сделает новый, на новое имя, и все дела. Настя с ненавистью посмотрела на своего спасителя. Расчетливый сукин сын!

Одно колено ныло сильнее и кровоточило. Настя лизнула рану языком, так ее бабуля учила в детстве, и вновь сосредоточилась на своих размышлениях. Что-то не складывалось. В желании этих людей ее убить была какая-то нелогичность. Да, она свидетель, но ведь для них она не опасна! Она нарушила закон, когда пересекла границу. Значит, будет молчать о свадьбе и афере, с ней связанной. Ей невыгодно делиться с кем бы то ни было информацией. Значит, деньги. Из-за денег они собираются ее убрать. Дядя Саша так и не расплатился с ее долгами. Четыре миллиона – это не миллион за ипотеку. Жадные, сволочи! Сволочи! Настя незаметно смахнула слезинку с щеки. Она чуть не утонула, а пожалеть некому. Кругом враги, желающие ее смерти. Только Олег к ней испытывает симпатию, но ему не поплачешься о своей нелегкой доле.

Натали сбегала за платьем, которое валялось на берегу в нескольких метрах, и попыталась Настю одеть. На мокрое тело и белье платье не налезало.

– Снимай белье, – раздраженно попросила она и скомандовала: – Мальчики, идите погуляйте. Видите, молодая в смущении, а вы тут лясы точите.

Мужчины дружно развернулись, и все, включая сотрудника мэрии, потрусили в сторону свадебных декораций. Дядя Саша на ходу вынул из «широких штанин» бутылку вискаря, что явно всех взбодрило. Настя от глотка виски тоже не отказалась бы. Вечернее солнце не грело. Холодный ветер украсил кожу неприятными пупырышками, и зубы снова стучали на весь пляж.