Чингиз Абдуллаев - Твой смертный грех

– У меня есть там свои знакомые, – уклончиво ответил он, и в его глазах заплясали смешливые чертики.

– Тогда все в порядке. – Ирина посмотрела на часы и, со вздохом поднявшись, начала одеваться. Вспомнив вдруг сцену в ресторане, она обернулась к Роберту: – Этот Бразилец тебя ненавидит, я очень боюсь за тебя. Может, ты предпримешь какие-нибудь меры безопасности? Конечно, сейчас уже другие времена, но я буду спокойна, если тебя будут охранять более тщательно.

– Меня неплохо охраняют, не беспокойся. Лучше скажи, что говорил твой муж после того, как мы все ушли из ресторана.

– Ничего не говорил. Молча сидел. Он вообще старается много не говорить. Такой молчун, примерно как ты. Мне нравится, когда мужчины молчат. Они выглядят гораздо умнее. А когда начинают болтать без умолку, я сразу понимаю, что передо мной либо глупый выскочка, либо фанфарон.

– Я все понял. Теперь буду все время молчать, – усмехнулся Туманов.

– Это тебя не касается, ты и так говоришь не очень много. Мне явно не повезло. Муж-молчун, любовник-молчун, теперь уже сын-молчун, который вообще не хочет со мной ничем делиться. Даже немного обидно.

– Ты считаешь, что я твой любовник?

Ирина уловила какие-то новые нотки в его голосе и замерла. Повернулась, посмотрев на него, но выражение его лица ни о чем ей не сказало.

– Ты обиделся? Извини, – быстро проговорила она, – я не хотела тебя обидеть.

– Наоборот. Это как награда, быть твоим любовником. Ты очень красивая женщина. Я тебе уже несколько раз говорил об этом.

Ирина улыбнулась. Ей было приятно. Она хорошо знала, как важно услышать такое от мужчины после встречи, а не до. Ведь для того, чтобы привлечь к себе внимание и получить согласие выбранной дамы, самцы готовы идти на любые ухищрения, переливаться всеми красками, показывать себя во всей красе, обещать все, что угодно, страстно говорить о своем влечении, давать немыслимые обещания. А добившись своего, они думают только о том, как поскорее завершить встречу, и скороговоркой назначают следующее свидание, которое никогда не состоится. Так что слова, произнесенные после встречи, всегда намного ценнее тех, которые даются под влиянием бушующих в мужчинах гормонов.

Роберт открыл дверь, выглянул в коридор и кому-то кивнул. Ирина выскользнула из номера, увидев в конце коридора женскую фигуру. Неужели их охраняет эта женщина, удивилась она, подходя к лифту. А спустившись вниз, увидела сидевшего в холле телохранителя, который беседовал с неизвестным человеком. Ирина недовольно нахмурилась и прошла мимо него. Заметив ее, телохранитель вскочил со своего места и заторопился к выходу. Когда они вышли на улицу, он открыл дверцу машины.

– Кто это был? С кем ты болтал? – зло спросила она, усаживаясь в салон.

– Охранник из гостиницы, – пояснил телохранитель.

– В следующий раз сиди в машине, а не бегай по отелю, – посоветовала Ирина. – Зачем ты туда пошел?

– Сюда приехало много кавказцев, какие-то спортсмены, и я подумал, что будет правильно, если встречу вас в холле.

– Если понадобится, я тебя позову, – нервно произнесла она, – и не нужно самодеятельности. Ты на работе, а не в театре.

Ирина срывала свое настроение на телохранителе, прекрасно понимая, что он видел, как она выходит из кабины лифта. Ведь она должна была находиться в ресторане вместе с остальными сотрудниками фонда, если обедала с ними.

«Нужно будет срочно поменять этого придурка, – твердо решила она, – он мне просто надоел». Конечно, он нарочно вошел в гостиницу, чтобы посмотреть, откуда она выйдет. Каков мерзавец! Приходится прятаться от собственного телохранителя, который следит за ней, как приставленный шпион. И есть еще один шпион, следящий за ней. Неужели Хаусман решился на подобную подлость? Как он мог такое придумать? И если он пошел на такой шаг, приставив к ней еще одного наблюдателя, значит, он совсем ей не доверяет. Неужели все настолько плохо?

Обо всем этом думала Ирина по дороге, еще не представляя себе, какой именно разговор состоится у них сегодня вечером.

Роман Эдуардович приехал домой в девятом часу вечера. На Рублевку можно было добраться довольно быстро, но Хаусман всегда задерживался на работе. Он прошел в столовую, быстро поужинал, а затем, сменив одежду, вошел в гостиную, где на диване в привычной позе, поджав под себя ноги, сидела Ирина. Она читала книгу, даже не читала, а скорее просматривала. Это была книга о Ренуаре, ее интересовали его работы.