Хилари Нгвено - Люди из Претории

Вся вторая половина дня прошла впустую. Выпадали у него такие дни, когда он только и делал, что названивал по телефону и ругал тупоголовых секретарш, непременно желавших знать, о чем он собирается толковать с их боссом. Он ругался с ними, не отрывая глаз от пишущей машинки, будто его взгляд мог вдохнуть в нее жизнь. Проныра ненавидел такие дни. И особую ненависть вызывал у него день сегодняшний, потому что статья, которую от него требовали, совсем его не вдохновляла. Между тем то, что занимало все его мысли, по-видимому, никого не интересовало.

С пяти пятнадцати до десяти минут девятого Проныра сидел в последнем ряду кинотеатра "Двадцатый век", наблюдая, как Шон О'Коннери лихо расправляется с толпами красных разведчиков. Нечего сказать, прекрасное средство поднять настроение! В восемь тридцать Проныра отправился ужинать в ресторан "Акация". На здании напротив прыгала затейливая неоновая реклама, и он вспомнил о Таймс-сквер в Нью-Йорке. В ресторан вошла девица, по виду сомалийка, и уселась прямо за его столик. Смерив Проныру оценивающим взглядом, она решила попытать счастья с кем-нибудь другим. В девять пятнадцать Проныра вернулся в кинотеатр и опять купил билет на фильм о Джеймсе Бонде. Он довольно равнодушно относился к Шону О'Коннери, но идти домой было рано, а других развлечений в этот час в городе не сыщешь.

В полночь Проныра показал свою корреспондентскую карточку у входа в клуб "Холлиан", и его пропустили в зал. Лора, конечно же, сидела у самой эстрады. Даже в полутьме видно было, как она пожирает Шэйна глазами. Южноафриканский певец исполнял номер на суахили. Проныра много раз слышал Шэйна, но сегодня тот пел из рук вон плохо.

- Что это творится с твоим дружком? - спросил он, подсаживаясь к Лоре.

- Ты о чем?

- Он не поет, а квакает.

- Ишь, специалист! Тебе что диез, что бемоль - все едино!

- Ого! Как мы сегодня обидчивы!

Проныра подозвал официанта и заказал бутылку пльзеньского.

- Нет, серьезно, - не унимался он. - Шэйн сегодня не в ударе.

Лора посмотрела на Проныру и, пожав плечами, отхлебнула из своего бокала.

- Должно быть, не его день, - сказала она. - Пора знать: у всех певцов так бывает.

- Он, по-моему, в напряжении, чем-то взволнован.

Она промолчала. Пиво принесли перед самым антрактом. Пока Проныра расплачивался, Шэйн спустился с эстрады и присоединился к ним.

- Выпей, - предложил ему Проныра. - По твоему пению видно, что тебе надо выпить.

Дородный южноафриканец рассеянно посмотрел на Проныру, не зная, как отнестись к замечанию журналиста.

- Не обращай внимания, Шэйн, - сказала Лора, кладя ему руку на плечо. Он ведь ни черта не смыслит в музыке.

- Что тебе заказать? - спросил Проныра, заметив нетерпение на лице официанта.

- Двойную порцию коньяка, - ответил Шэйн, - с имбирным элем.

Лампы в ночном клубе замигали - как бы в такт музыке в стиле "диско", которую играли во время антракта. Сладкий голос ведущего пригласил гостей танцевать. Две проститутки, крепко обнявшись, медленно извивались около эстрады. Появился коньяк. Шэйн смешал его с имбирным элем и залюбовался искристыми пузырьками, затем залпом опорожнил бокал. Лора взглянула на него.

- Дорогой, тебе еще выступать. - В ее голосе звучала тревога.

Шэйн поставил бокал на стол и вытер губы тыльной стороной ладони.

- Курево есть у кого? - спросил он.

- У меня только "Эмбасси", - сказала Лора.

- Ко мне не обращайся, - отрезал Проныра. - У меня хватает ума не травиться никотином.

Шэйн снова посмотрел на Проныру.

- Пойду-ка пройдусь, - бросил он. - Увидимся.

Лора поднялась:

- Что с тобой, милый?

- Ничего, - сказал певец. - Просто хочу подышать свежим воздухом. Пойдешь со мной?

Лора кинула беспомощный взгляд на Проныру, наливавшего остатки пива в стакан. Тот поднял голову и пожал плечами, давая понять, что ему безразлично, останется она или уйдет. Взяв сумочку, Лора удалилась с Шэйном. На танцевальной площадке проститутки тесно прижимались друг к другу, их огромные завитые парики плавно покачивались, наподобие черных буев в ночном море.

Лора вернулась вместе с Шэйном, когда музыка в стиле "диско" умолкла. Певец сказал ей несколько слов, которые Проныра не расслышал, и пошел к эстраде. Лора села.

- Он чем-то расстроен, - сказала она.

- Да что ты говоришь!

- Проныра, не будь таким противным, пожалуйста.

- Правда глаза колет.

- Но ведь ты мог и не говорить ему об этом.

- Допустим, мог. Только иногда человеку полезно услышать о себе правду.