Рут Ренделл - Призрак для Евы

Джефф не мог не задумываться, почему так происходит. Кто был этот Лей, настолько богатый и расточительный, что не только не дал себе труда сообщить о потере карты «Американ экспресс», но и продолжал оплачивать счета, ежемесячно приходившие ему домой? Потом для него дошло. Это не мужчина, а женщина, жена или подруга, счета которой оплачивает муж или любовник, не задавая вопросов. Или она боится признаться, что потеряла карту? Может, оказалась в неподходящей ситуации или в неподходящем месте, когда потеряла карту или когда ее украли? Или у нее так много кредитных карт, что она даже не заметила исчезновения одной из них?

Такие варианты приходили ему в голову потому, что тайные махинации, обман, мошенничество и желание получить что-то даром стали неотъемлемой частью его натуры. Когда-нибудь карту заблокируют, но это может случиться не скоро, а пока он будет ею пользоваться.

— Я спрашиваю, ты будешь овощи на гриле или копченого лосося? Дорогой, ты не слушаешь.

— Прости, — сказал он. — Задумался — ну, ты знаешь, о чем.

К счастью, Фиона не знала. Как связаться с Зиллой? Позвонить? Найти ее номер будет непросто. Зайти? Однажды, много лет назад, когда Зилла была беременна Евгенией и они жили в халупе около метро «Кингз», этот Мэлком-Смит пригласил их на вечеринку в свою квартиру в Пимлико, и они пошли. Отвратительное зрелище, едва не превратившее его в социалиста. Возможно, Джимс, как его все называли, по-прежнему живет там — прошло всего шесть или семь лет. Вдруг Джефф с ужасом понял, что не знает, сколько лет его дочери. Но ведь он ее любит, она его дочь, и ему необходимо ее увидеть.

— Послушай загадку, — сказал Джефф. — Адам, Ева и Ущипни Меня пошли купаться на реку. Адам и Ева утопли. Кто остался?

— Перестань, Джефф, — терпение Фионы лопнуло. — Оставь это для ребенка, который должен родиться у нас в следующем году. Я уже взрослая.

Внимание, которое ей оказывали, было во многих отношениях приятным и лестным. Зилла не ожидала всей этой публичности в «Мейл он санди» и когда впервые увидела фотографии и прочла почтительный рассказ о себе и Джимсе, то пришла в восторг. Знакомые тоже увидели и теперь звонили, чтобы поздравить ее. Но только одна женщина поинтересовалась, почему не были упомянуты Евгения и Джордан, хотя тут же сама все объяснила: «Наверное, вы хотите защитить их от назойливых средств массовой информации».

Совершенно верно, согласилась Зилла. У нее было несколько дней, чтобы расслабиться, насладиться жизнью в жилом комплексе «Сады аббатства», оценить комфорт своего нового дома, с которым не могла сравниться даже квартира в Баттерси, и решить, что пора забрать детей. За два дня до свадьбы она отвезла их к родителям в Борнмут, но теперь начала скучать и хотела, чтобы дети вернулись. Публичность осталась в прошлом. Зилла начала осознавать то, о чем давно догадывалась: Джимс не был знаменитостью. Обычный парламентский заднескамеечник, принадлежащий к оппозиции, а прессу привлекала лишь их красота, ее и Джимса. И возможно, тот факт, что все считали его геем и ждали публичного разоблачения.

Дети могут вернуться, ходить с ней на прогулки, ездить в ее новеньком серебристом «Мерседесе», посещать школу в Вестминстере, и никто ничего не заметит. Так думала Зилла — до тех пор, пока не позвонил первый журналист.

— Надеюсь, я не побеспокоил вас — все-таки медовый месяц?

— Медовый месяц мы отложили до Пасхи, — ответила Зилла, которая без особого восторга ждала путешествия на остров в Индийском океане, где не будет секса, и единственное, что остается, — пить и целыми днями болтать с Джимсом.

— Так уж совсем и отложили? — спросила женщина. Она работала на общенациональную ежедневную газету. — Я звоню, чтобы выпросить у вас интервью. В нашу четверговую вкладку. Полагаю, вы знаете, о чем я.

Инструкции Джимса направлять все подобные просьбы к Мелине Даз вылетели у Зиллы из головы. Она забыла о своем страхе перед журналистами. Они так мило написали о ней в «Мейл». Почему бы и нет? Дети еще не вернулись. У нее появится шанс подтвердить все, что уже появилось в печати, и, возможно, покрасоваться на эффектных фотографиях.

— Вы будете снимать?

Должно быть, в ее голосе прозвучал страх, и журналистка неправильно ее поняла.

— Да, конечно. Такой привлекательной женщине, как вы, нет нужды беспокоиться из-за фотографий, правда?

Зилла согласилась. Два часа спустя позвонил редактор отдела из глянцевого журнала. Они не беспокоили ее несколько дней, но теперь пришло время для более полной информации, чем несколько слов о церемонии бракосочетания. Зилла упомянула о другом интервью.