Наталья Никольская: Двойной портрет

Мы с аппетитом поели, потом я снова мыла посуду. За окном начало темнеть.

Жора заметил мои задумчивые взгляды в окно и с тревогой спросил:

- Поленька, ты, конечно же, не поедешь домой на ночь глядя?

- Ошибаешься, мой друг! - разочаровала я его. - Как раз поеду.

- А вдруг на тебя нападут хулиганы? Или маньяк какой-нибудь? - тут же спросил Жора. - Ты ведь, насколько я понимаю, без машины сегодня?

- Без машины, без машины, но у меня черный пояс по каратэ, если ты забыл. И вообще...

Я хотела добавить, что Жора мог бы и проводить меня, но вовремя сообразила, что он тут же переменит тактику и начнет канючить, чтобы под любым предлогом остаться ночевать у меня, поэтому продолжать не стала.

- Тебя проводить? - снимая с вешалки куртку, спросил Жора.

- Не стоит, - отказалась я. Овсянников, похоже, был даже рад, поскольку через несколько минут как раз начинался его любимый футбол по телевизору, поэтому он проявил максимум вежливости, проводив меня до подъездной двери.

- Не забудь узнать, что я тебя просила! - напомнила я ему.

- Конечно, конечно, - закивал Жора и затопал к себе.

Я пошла на остановку. Троллейбуса что-то долго не было, и я решила пройтись пешком. Вечерний весенний воздух был очень свеж и словно напоен какой-то неуловимой тонкой сладостью. Дышалось легко.

Я шла и с наслаждением вдыхала этот едва ощутимый аромат, которому эта едва уловимая ощутимость и придавала особую прелесть.

Я шагала и думала о том, как провести завтрашний день. Сегодняшний, если не считать, конечно, того, что я узнала о Людмилином горе, можно считать вполне удачным. Я чувствовала себя спокойно и рассуждала о своих отношениях с Жорой.

А может быть, и правда, Ольга права, и мне давно пора простить Жору и вернуться к нему? Все-таки он, несмотря ни на что, меня очень любит... А я? Ответа на этот вопрос мне не хотелось даже искать. Ладно, видно будет! Время покажет.

Я тряхнула головой, стараясь освободиться от своих лирических мыслей, и задумалась над тем, что бы сделать себе еще сегодня такого приятного? Может, к Ольге проехать? Да нет, поздно уже. И потом, неизвестно, в каком она состоянии после сегодняшнего. Лучше я ей из дома позвоню.

Книжку почитать хорошую? Так все, что есть дома, я давно уже перечитала.

В задумчивости я подошла к своему дому, так и не решив, чем же побаловать себя сегодня. Взгляд мой упал на витрину продовольственного магазина, находящегося на первом этаже нашего дома. Я увидела каталку с мороженым. Вот! Я куплю себе мороженого! Сразу две порции! Давно я его не ела.

Быстро повеселев, я вошла в магазин, купила два пломбира по пять рублей, пачку сигарет и поспешила домой в предвкушении лакомства.

Мороженое я могу есть когда угодно и сколько угодно. Только не так, как Ольга: на улице, откусывая на ходу. Для меня есть мороженое - это целый процесс. Я его разворачиваю, выкладываю на тарелочку, жду, когда оно слегка подтает, и начинаю есть ложечкой - не спеша, растягивая удовольствие.

Поэтому на улице я не стала разворачивать мороженое.

Лифт уже не работал. И свет, конечно, не горел. Ничего, пешком пройдусь. Правда, что-то я сегодня многовато хожу пешком. Надо будет перед сном принять теплую расслабляющую ванну...

Мысли мои текли ровно и безмятежно, я уже проходила последний пролет, доставая из кармана ключ, и не обратила внимания на то, что внизу слышатся чьи-то торопливые шаги, как вдруг...

Ледяное острие плотно прижалось к моему горлу! А руки были перехвачены и заведены за спину чьей-то железной лапой. От неожиданности я вздрогнула.

- Стоять! - услышала я дрожащий шепот. - И не шевелись!

- Что тебе надо? - стараясь говорить спокойно, поинтересовалась я.

- Молчи! - Он почти простонал.

Я почувствовала, как стоящий сзади дрожит от возбуждения и горячо дышит мне в затылок. Господи, маньяк! Вот он! Предупреждал же меня Жора! И главное, я ничего не могу сделать - острие ножа почти пронзало нежную кожу горла. Можно, конечно, попытаться садануть его ногой, но где гарантия, что мгновением раньше острие ножа не войдет внутрь? И кто потом вернет мне мое драгоценное здоровье, а может быть, и жизнь?

И заорать тем более нельзя - тогда уж точно саданет. И убежит. И даже если его поймают, кому от этого потом будет легче?

Его просто трясло. Дыхание было хриплым и тяжелым. Нет, в этой ситуации пока нельзя применять силу, нужно действовать другими методами.

Он прижимался ко мне все теснее и теснее, пытаясь, не выпуская моих рук, залезть мне под юбку.