Ольга Баскова - Принц, нищий и маньяк

– А почему она не с вами?

– Потому, что моя женушка беременна. Такое иногда случается!

Тут прыснули все трое. Люба без малейшего страха села на переднее сиденье шикарного автомобиля, а Люся побрела домой. Впрочем, побрела она очень довольная, предвкушая скорый праздник и на своей улице.

– Как тебя зовут? – спросил господин, выруливая на центральную дорогу.

– Люба. А вас?

– Геннадий Иванович. Здесь недалеко.

День тихо растворялся в сумерках. В салоне урчал кондиционер. Люба на мгновение почувствовала себя Золушкой из известной сказки.

– А вот и мой дом.

Макеевой не приходилось бывать в элитных домах, и она с удивлением смотрела на консьержку, смерившую ее неприветливым взглядом.

– Девочка со мной, – сказал Геннадий.

– Хорошо.

Бесшумный лифт донес их до пятого этажа. Естественно, в его кабине не пахло кошачьей мочой и человеческими экскрементами. Ноги утопали в ворсистом коврике, из динамика доносилась приглушенная музыка.

– А вот и моя квартира. – Ключ повернулся в замке. – Заходи.

Никто не вышел их встречать. Это показалось Любе немного странным.

– Ваша жена в комнате?

– Скоро все узнаешь. Выбирай тапочки.

В огромной прихожей не было женских туфель. Впрочем, успокоила себя девочка, может, его супруга хранит свои вещи в отдельном шкафу?

Они прошли в огромную гостиную, и рот у Макеевой от удивления раскрылся сам собой. Такую обстановку она видела только в американских фильмах о жизни богатых людей!

– Садись на диван.

– Но… где же все-таки ваша жена?

Кошачьи зеленые глаза Геннадия Ивановича сузились. Белые зубы блеснули из-под тонких губ:

– Разве она нам нужна?

– Но вы сказали…

– А что ты собиралась делать в клубе? – Он рывком распахнул дверцу бара и вытащил бутылку с какой-то темно-коричневой жидкостью. – Это виски, – хозяин до краев наполнил рюмку. – Пей.

– Не буду!

Люба почувствовала неладное и поняла: из этого дома необходимо бежать! Никакой жены здесь нет и в помине. А Геннадий Иванович затащил ее сюда, чтобы позабавиться. Какой же она оказалась дурой, клюнув на его предложение!

– Отпустите меня! Я ничего не хочу пить.

Его глаза потеряли осмысленное выражение:

– Так, может, ты пришла туда, желая позабавиться с богатенькими мужчинами? Один такой – перед тобой. Ну, давай, девочка, не стесняйся, лови свой шанс! Так вы, кажется, говорите?

– Отпустите меня! – Она с мольбой подняла руки.

Однако хозяин квартиры набросился на Любу, как дикий зверь, в одну секунду сорвав с нее одежду. Девочку пронзила страшная боль в низу живота, и бедняжка дико закричала. Ее крик словно придал сил этому лощеному зверю:

– У меня хорошие стены. Нас никто не слышит. Так что кричи погромче, малышка. Обожаю, когда кричат!

Именно в этой квартире Люба впервые узнала плотскую любовь. Ей было всего шестнадцать, никто не собирался говорить ей красивые слова и дарить нежные поцелуи. Все случилось мерзко и отвратительно.

– Сколько тебе лет? – насытившись, спросил Геннадий.

– Шестнадцать…

– Ты смотри, я угадал! Это мой любимый возраст.

Любимый возраст! Значит, не она одна терпела унижения в этой богатой квартире? В глубине души девочки росло возмущение. Сейчас он отправит ее восвояси, а завтра приведет сюда новую несчастную. Это во-первых; а во-вторых – как ей теперь жить с таким клеймом? Возьмет ли ее в жены порядочный парень? А отец? Он наверняка почувствует. И тогда ей конец.

– Что будет дальше? – тихо спросила она насильника.

Он рассмеялся:

– А ничего. Пойдешь домой.

– Мой отец обо всем догадается, лишь только увидит меня.

– Тогда покажешь ему вот это, – он покопался в бумажнике и выудил две стодолларовые бумажки.

Она оттолкнула их рукой:

– Я не проститутка!

Геннадий оскалился:

– Нет, дорогая! Просто тебе подфартило заработать денежки почти даром.

Люба собралась с силами и ответила:

– Вы спали с несовершеннолетней! Мой отец – милиционер. Если он обо всем узнает, то обязательно привлечет вас к ответственности. И я не советую вам совать ему деньги!

Лицо Геннадия побагровело:

– Твой папаша – мент?!

– Вот именно!

– И ты, идиотка, молчала?! – Он налил полный стакан виски и залпом выпил.

– Вы не спрашивали.

– Впрочем, – успокоил сам себя Геннадий, – вряд ли твой папаша откажется от бабок. Менты все падки на них.

– Кроме моего. Он уничтожит вас из принципа.

– Уничтожит? Какой-то паршивый ментяра?! Это мы еще посмотрим! А теперь ступай домой. Я бы подвез тебя, но ты испортила мне настроение.