Анна Малышева: Имя – Смерть

– Пей и закусывай.

Она послушно выпила и зажевала водку кусочком колбасы. Щеки у нее горели, глаза блестели, волосы совсем высохли и распушились. Иван видел, что девушка совсем еще молоденькая и очень хорошенькая.

Сколько же ей лет? Сказала – двадцать пять, но может быть и пятнадцать. Правды пока не добьешься.

Он негромко и уверенно заговорил:

– Жить будешь пока что тут. Со мной. Поняла?

– Поняла.

– Устраивает?

– Да. Ты мне нравишься.

Он проглотил эту наивную лесть не поморщившись и продолжал:

– Будешь делать, что я скажу. Работа – не бей лежачего. Хорошо оденешься, проблем у тебя не будет.

Только отдашь мне свой паспорт, настоящий, советский. Прописку мы тебе устроим. Временную, правда, но самую настоящую.

Алия смотрела на него как на инопланетянина.

Потом покачала головой:

– Я не проститутка. Ты что подумал? Я с тобой переспала по-хорошему, но я этим делом не зарабатываю. Ты ошибся!

Она хотела встать, но парень поймал ее тонкую руку и стиснул так, что она вскрикнула:

– Пусти!

Он не отпустил, а наоборот – пригнул ее руку к столу, так что она вынуждена была сесть. Девушку перекосило от боли, с лица разом сбежали все краски, она задыхалась от ярости и страха.

– Пусти… – выдавила она.

Иван отшвырнул ее руку, и Алия по инерции стукнулась плечом о стену. И немедленно заплакала, потирая красные пятна на запястье:

– Слома-ал…

– Цела твоя рука, не реви, – хмуро ответил он, – В проститутки не желаешь? Так и я не сутенер. Я тебя на панель не выставлю. Там своих достаточно. Но ты, Алияшка, усвой себе – теперь ты моя. Хочешь уйти – иди. Я тебя отпущу. Пока.

А хочешь остаться – я не против. Я только за. Но тогда уж слушайся. Внакладе не останешься. Слово даю. А мне можно верить. А кому ты, кроме меня, нужна?

Алия вытерла злые слезы и отвернулась. Иван продолжал:

– Не знаю пока, где ты мне наврала, а где правду сказала, но одно точно знаю – тебе деваться некуда. Иначе чего ты со мной пошла?

Девушка бросила ему в лицо:

– Я думала, ты нормальный парень! А ты меня избил! Меня никто никогда не бил!

– Это разве избил? – искренне удивился Иван. – ;

Вот дурочка. Да если б я только начал тебя избивать, ты бы уже коньки отбросила. Я же вижу, какие у тебя кости. Тоненькие.

– Дай мне уйти, – прошептала девушка. – Клянусь, я никому ничего не скажу.

И тут же замолчала. Она увидела, как побелели глаза Ивана.

Он процедил:

– Что ты не расскажешь?

– Н-ничего…

– Ты о чем это, Алия?

– Я так… Что ты меня избил, не скажу… Что ты мне предлагал…

Она хотела встать и не могла – понимала, что бежать бесполезно. Но Иван не двигался с места. Он смотрел на нее. Наконец спросил;

– Что ты видела?

Она испуганно помотала головой:

– Ничего!

– Где и что ты видела? Здесь? В той комнате?

У Сереги?

Она не отвечала. Тогда он снова схватил ее за руку и потащил в комнату. Там швырнул девушку на постель, а сам вывалил на пол содержимое ее сумки.

Расшвыривал по углам тряпки, чистое и грязное белье, запасные джинсы, зимние сапоги на меху, яркий полосатый шарф… Девушка рыдала, уткнувшись лицом в грязную подушку, он не обращал на нее внимания. Наконец он нашел маленькую пластиковую мыльницу. Открыл ее. Там лежал маленький шприц и к нему – иглы в упаковке.

– Так, – спокойно произнес он. – Баян. Сама колешься?

Алия затихла – даже плакать перестала.

– Лишний вопрос, да? – спросил он. – И не мое дело? Может, у тебя диабет, в конце концов, и тебе это нужно для инсулина? А?

Она не ответила. Иван продолжил обыск и нашел кое-что поинтересней. Большую записную книжку.

Быстро просмотрел ее и сунул в карман. Алия резко села на кровати и молча следила за ним. Глаза у нее теперь были сухие и тревожные. Следующей находкой был паспорт советского образца в разодранной целлофановой обложке. Иван и его просмотрел. На фотографии была Алия, владелицей паспорта значилась Боссарт Алия Викторовна, семьдесят второго года рождения. Последним местом прописки была Москва, и крупными буквами выведено: «На учебу». Прописка кончилась этим летом. Эта находка как будто поколебала Ивана. Он внимательно, постранично изучил паспорт. Алия была не замужем, детей нет…

Никаких отметок больше не значилось. Иван зачем-то машинально отметил, что родились они в одном месяце – оба январские. Ему не верилось, что девушка рассказывала правду о себе. Алия все еще не издавала ни звука. Наконец Иван побросал все вещи обратно в сумку, туда же сунул паспорт и шприц.