Николай Крамной: Похитители мудрости

— Часов в восемь вечера, — припоминающе наморщил лоб Николай. — Может, немного позже, я время не засекал. Вернулись оттуда часам к двенадцати.

— Долго ужинал твой шеф, — вставил Сергей Викторович.

— Нет, он там недолго был, — положил хозяин квартиры сигарету в пепельницу. — Ехать туда далеко, — пояснил он, — потому и поздно вернулись. И в городе, пока возле каждого светофора настоишься… Приехали к дому, смотрим: в квартире свет горит, значит, Виктор уже вернулся. Я проводил Дмитрия Андреевича до площадки третьего этажа, все тихо, на лестнице никого нет. Он стал дверь отпирать, а я быстро вниз, к машине. Посидел для порядка еще немного в кабине и поехал. А оно вон что получилось… — сокрушенно качнул головой шофер.

— А вы, когда приехали, во дворе дома ничего подозрительного не заметили? — спросил Сергей Викторович.

— Вроде бы нет… У входных дверей сидели на скамейке два каких-то парня, но они нас даже ни о чем не спросили. Когда я уезжал, они еще там были, — ответил Николай. — Теперь-то я понимаю, что они Виктора ждали.

— Смогли бы вы их узнать?

— Не ручаюсь, — неуверенно ответил шофер. — Там хоть и горела лампочка возле двери, но я к ним не очень-то присматривался.

— Ладно, давайте поговорим о другом, — решил Друян. — Вы давно работаете с Базовским?

— Около двух лет…

— Отлично! — явно обрадовался следователь. — Значит, вы должны знать многих его знакомых, — выжидательно замолк он.

— Некоторых знаю, они иногда с ним в машине ездили, — неохотно признался Николай Иванович. — Но при мне они о делах никогда не говорили.

— Юткевича вы знали?

— Льва Ефимовича? — начал хозяин квартиры разминать очередную сигарету. — Этого пройдоху весь город знает.

— Часто он встречался с Базовским?

— Не особенно, — жадно затянулся шофер. — К нему он редко приходил. Обычно они встречались где-нибудь в условленном месте, а потом он садился к нам в машину, и ехали, куда им надо.

— Например? К Камышину не ездили? — уточнил Друян. — Приблизительно недели три назад. Может — чуть больше.

— Кто такой Камышин? — заметно напрягся Николай Иванович.

— Художник. Он жил на Мичуринской, возле стадиона.

— А-а-а, — припомнил шофер. — Ездили как-то… Юткевич в тот раз немного выпивши был. Наверное, удачную сделку обмыл, — улыбнулся он. — Они там с Базовским минут двадцать побыли, но вернулись с пустыми руками. Наверное, шефу ничего не понравилось у того художника.

— А вот когда Базовский заходил к кому-нибудь по делам, вы тоже при этом бывали? — задал очередной вопрос следователь. — Может быть, хоть иногда.

— Никогда! — не задумываясь ответил шофер. Уловив в глазах Друяна немой вопрос, дополнил: — Не потому, что он мне не доверял. Мое дело — машина. Следить, чтобы она всегда была на ходу, ну, и чужого внутрь не впустить. Могут какую-нибудь пакость подложить, а тогда…

— Ясно. Вы один живете? — внезапно переменил тему разговора следователь.

— Пока один. Жениться некогда, — усмехнулся Николай Иванович. — Работа такая, что крутишься вокруг чужих женщин, а себе все никак не подберешь. А почему вы спросили?

— Просто поинтересовался, — равнодушно ответил Друян. — Чисто у вас, уютно, — оглядел он небольшую комнату. — Я и подумал, что тут женщина хозяйничает.

— Нет, — качнул головой Николай Иванович. — Стоит только раз кого-то к себе пригласить, а потом уж не выгонишь, — убежденно сказал он. — И не заметишь, как она тебя на себе женит. Мать иногда сюда приходит, уборку сделает, а потом уж я сам порядок поддерживаю. Тронутый вниманием следователя, предложил: — Вас кофе или чаем угостить? У меня печенье хорошее есть. Румынское. Шефу недавно знакомые молдаване привезли, а он со мной и Виктором поделился.

— Давайте попробуем, — с улыбкой согласился Друян. — Только без выпивки! — предупредил он.

— Я вообще очень редко пью, — слегка обиделся Николай, вставая с дивана. — Машина пьяных не любит.

Предложение выпить кофе Друян принял, чтобы не нарушать атмосферу доверительной непринужденности, которая установилась между ним и хозяином квартиры во время их беседы. Этот невысокий парень с чистым взглядом серых глаз и незатейливой темной прической сразу располагал к себе: разговаривал спокойно, не рисовался, стараясь произвести на собеседника выгодное впечатление, и не обливал грязью попавшего в беду шефа. И в сомнительных делах вряд ли был замешан. Просто отвозил по приказанию шефа его самого и нужных ему людей по различным адресам. Так что работу у Базовского нельзя было вменять ему в вину. «В этом возрасте каждый хочет иметь все и сразу», — думал следователь, смотря на дорогую японскую радиоаппаратуру, стоявшую на полированном столике.