Николай Крамной: Похитители мудрости

Шар начал вращаться быстрее и вдруг, словно остановленный чьей-то невидимой рукой, внезапно вновь застыл на месте, а маленький язычок пламени свечи изогнулся в сторону открытой двери кабинета. Очнувшись от своих мыслей, Зоя Федоровна напряглась в кресле и начала вслушиваться в тишину квартиры, ставшую вдруг почему-то враждебной. Некоторое время она неподвижно сидела, стараясь уловить малейший постоянный шорох в соседних комнатах, но все было тихо, лишь изредка потрескивал выровнявшийся язычок пламени свечи. «Показалось, — облегченно вздохнула хозяйка кабинета. — Никого там нет и быть не может: ключи от квартиры только у меня и Нины. А чужой бесшумно не войдет: надо взломать три замка». Но вставать из кресла, чтобы окончательно развеять свои страхи и подозрения почему-то не решалась. Хотя и понимала, что надо выскочить в соседнюю комнату, распахнуть балконную дверь, и с высоты третьего этажа громко позвать людей на помощь. Интуиция подсказывала ей, что этот путь еще свободен. Пока она раздумывала, пламя свечи опять резко качнулось в сторону и вытянулось длинным коптящим язычком. И хотя в квартире по-прежнему стояла гнетущая тишина, Зоя Федоровна поняла, что опасность затаилась уже по ту сторону портьер, у самого порога кабинета, и в любой момент может перешагнуть через него. Она предвидела этот шаг, но не знала точно, когда это произойдет. Времени для раздумий больше не оставалось. Достав из нагрудного кармана блузки короткую толстую иглу, Зоя Федоровна отщелкнула ногтем желтый колпачок, нащупала в локтевом сгибе пульсирующую нить вены и проколола ее иглой. Затем, набрав полную грудь воздуха, дунула на пламя свечи.

Павел Романович, стоя у стола, наспех просматривал привезенные к нему на дачу книги, интуитивно определяя их ценность по внешнему виду: толстые тома в добротных кожаных переплетах, тронутые печатью времени, бережно откладывал в одну сторону стола, тонкие, в картонных обложках, небрежно бросал в другую. Просматривать текст, хотя бы бегло, было бесполезно: санскрита, на котором были написаны большинство книг, он не знал, а тибетский алфавит, встречавшийся в некоторых томах, вообще видел впервые. Все отобранные книги были рукописными, с красочными миниатюрами и виньетками, выполненными яркими красками, которые, несмотря на явную древность, сохранили свежесть и сочность оттенков. Наконец сортировка книг была окончена.

— Вы что, все подряд брали? — недовольно спросил Павел Романович двух парней, молча сидевших на диване, стоявшем в простенке между окон.

— Почему подряд? — с легкой обидой отозвался один из них. — Сначала отобрали толстые тома в старых переплетах, потом видим, место еще в багажнике есть, прихватили и эти, — кивнул он в сторону книг в картонных переплетах. — Как ты и приказывал…

— А в других комнатах книг не было? — уточнил хозяин дачи, глядя на своих собеседников выпуклыми коричневыми глазами.

— Вроде бы нет… Да мы особенно и не искали, — откровенно ответил парень. — Эта ведьма седая хоть и мертвая в кресле сидела, а только отвернешься к шкафу, кажется, что она тебе сейчас на спину прыгнет, — невольно поежился рассказчик. — Если бы мы ее сами прикончили — другое дело. А так… Зашли в смежную комнату, видим через портьеры, что в кабинете свет горит. И вдруг — погас! Мы выждали немного — тихо все. Прошли ощупью туда, зажгли спичку, потом включили свет, а она сидит в кресле готовая. Перед ней на столике свечка и какая-то ерундовина на подставке: арка, а внутри шар стеклянный на цепочке висит. Маятник, наверное, — предположил парень. — Но на часы не похоже.

— Почему же вы не прихватили эти… часы с собой? — с досадой спросил Павел Романович.

— А зачем? — удивился белокурый собеседник. — В игрушки мы с Сашкой давно уже не играем — возраст не тот, — покосился он на своего товарища. — А лишнюю улику с собой тащить… — махнул рукой рассказчик. — Да на них и циферблата даже не было. Это я так думаю, что шар вместо маятника, а вообще-то черт его знает, для чего эта игрушка на столе стояла.

— Интересное все-таки совпадение, — задумчиво сказал Павел Романович, садясь к столу. — Вы зашли в квартиру, подошли уже к кабинету, и тут она внезапно умирает. А перед этим гасит свечу…

— Может, она услышала нас и с перепугу того? — предположил темноволосый крепыш Сашка. — Старая женщина… Ночь… Тишина в квартире. И тут…

— Как же: с перепугу! — презрительно перебил его хозяин дома. — Эта баба в таких местах бывала, куда вас на аркане не затащишь: всю Азию пешком прошла. Не-е-ет, — убежденно протянул Павел Романович, — тут что-то другое…