Алекс Норк - Подует ветер - 2

Чем и решилось дело. Птица, оставив хвост, переместилась вперед, и змее не хватило темпа, чтобы снова атаковать. Она, тем не менее, сделала неудачную попытку, и только облегчила врагу задачу - обе лапы впились в основание смертельного треугольника.

Терье пришлось пережить еще полминуты страха, потому что змеиные кольца неистово буйствовали, пытаясь захватить тело птицы, но филина это, видимо, мало беспокоило, и когда очередной порыв ослабевал, он, используя паузу, бил клювом между лапами, вырывая очередной кусок от тела уже у самого черепа...

Милдред после отъезда Дика проверила вокруг дома веревку и осталась довольна. Она вообще чувствовала себя довольной от того, что брат устроился в недорогом собственном доме, и от того, что он, молодец, получил уже первую свою награду. Потом, его начальник. Такой симпатичный лейтенант, она заметила, что понравилась ему. И хотя у этого белого парня на руке обручальное кольцо, все равно приятно.

Змеи и странные, терроризировавшие месяц назад этот город кошки, она подумала о них. Но всех кошек, которых смогли найти, сто раз проверили. А то, что змея не может перебраться через толстую суровую веревку, она сама еще в детстве читала. Да и время к зиме, они уже спят, наверное.

Милдред посмотрела на ясное небо, еще раз подумала, что определенно понравилась лейтенанту, и что мужчины вообще обращают на нее внимание.

Она хотела вернуться в дом, когда напротив у калитки остановилась большая полицейская машина. Водитель остался сидеть за рулем, а второй человек, открыв дверку, помахал ей как старой знакомой рукой. Потом вылез из машины и расправил плечи. И правда, было что расправлять. Увидев его сержантские знаки, Милдред сразу же догадалась:

- Могу поспорить, что вы сержант Майкл Фолби! Дик в каждом письме пишет о вас.

- Совершенно верно, мэм. Лейтенант рассказал мне о вашем приезде, и я подумал, что если покатать вас на патрульной машине? Посмотрите наш городок, а потом можно перекусить где-нибудь.

- Очень мило с вашей стороны. И лейтенант ваш такой внимательный.

- Да, он очень внимательный человек, хотя и любой другой всегда обратит на вас внимание, мэм.

Милдред улыбнулась всеми зубами сразу:

- Я только зайду в дом и быстро переоденусь.

Сержант, с удовольствием глядя на нее, кивнул.

Она потратила не более двух минут и собиралась уже выходить, когда за дверью, ведущей к лестнице на второй этаж, что-то дернулось и зашуршало. И машинально, чтобы узнать, все ли в порядке в оставляемом ею доме, женщина толкнула ручку и заглянула за дверь. Там был полумрак, потому что брат еще не ремонтировал две верхние комнаты, и электричество не работало. Она ступила внутрь, пытаясь понять, что здесь могло свалиться...

Дик всю дорогу назад беседовал со своим любимцем. И клетку поставил рядом на переднее сиденье.

Филин был горд. Это чувствовалось. Горд и спокоен после отлично проделанной работы.

- Теперь тебе можно дать имя, приятель. Только это должно быть очень громкое имя, поскольку ты его заслужил. Может быть, я назову тебя кем-нибудь из великих спортсменов, а?

Филин, похоже что соглашаясь, стрельнул на него большими желтыми глазами.

Терье с полминуты раздумывал.

- Может быть, Стоктон? - предложил он, вспомнив любимого своего баскетболиста.

Они пересекли шоссе и въехали на окраину, где начиналась их улица генерала Ли.

- По быстроте и ловкости ты подошел бы ему в пару... Э, что это?

Там, впереди, у самого его дома затормозили две полицейские машины, и выскочившие из них люди бросились к дому.

- Что происходит? - взглянув на филина, испуганно произнес Терье.

* * *

- Что происходит, господин лейтенант?! - уже громко прокричал он, из окна еще не конца остановившегося автомобиля.

Гамильтон его не слышал, потому что сам орал во весь голос:

- Все обыскать!! Сверху донизу! Стрелять в любую кошку! Во все, что движется! Двоим контролировать окна, остальные за мной!

Влетев внутрь, лейтенант приказал трем сотрудникам осмотреть нижние помещения, и, не пропустив вперед полицейского с фонарем, ринулся к лестнице.

Дик тоже попробовал побежать к дому, но у него вдруг онемели ноги. Он проговорил что-то вслух, но не понял, что сам сказал, и голос его прозвучал как обрывок того, что слышат во сне...

Гамильтон так осатанел, что ногами и свободной от пистолета рукой расшвыривал все, что ему попадалось. Сильные фонари били по комнатам с рухлядью, хотя сквозь окна через старые занавески и так проникал солнечный свет.