Наталья Солнцева - Все совпадения неслучайны

Сиур слушал ее и диву давался. Женщина, которую он любил и считал частью себя, отчитывала его, как провинившегося школьника. Она не упрекала, не злилась. Она рассказывала ему, как мужчина становится неинтересен. И это было похуже упреков.

– Любовь – это цветок, который нужно поливать каждый день, – заключила она. – Иначе он увянет.

– И что тогда делать?

– Наверное, сажать новый…

Она замолчала, глядя на огонь, а Сиур ощущал себя изгоем, как будто за ним с тяжелым, натужным скрипом закрылись ворота родного города и он может идти теперь на все четыре стороны.

Свобода, которую он внутренне отстаивал, думая, что Тина покушается на нее, показалась ему скучной до ломоты в скулах. С Тиной в его жизнь пришли опасность и смерть, жгучие тайны, магические фигурки, кровь и пепел. Без нее в душе станет пусто, как в разоренном доме. Из ожидающего их впереди будущего исчезнет самое главное – присутствие ради другого существа , преданное служение и сладость взаимности.

Когда-то он уже испытывал это безнадежное отчаяние. Шуршащие от ветра пески предстали перед ним, и он сам, сбросивший жреческое одеяние, слившийся со всеми в мире, кто тоскует об ушедших возлюбленных, приник к шершавому, нагретому солнцем камню… Тогда он не мог ничего вернуть и только надеялся, что в далеком грядущем снова встретит ее. Она не покинула его навеки, приходя в снах и мечтах о счастье…

Разве их может разлучить что-то кроме смерти?

Оказывается, может. Тина права – он начал воспринимать ее как неотъемлемую часть себя. Он думал о ней как о женщине, которая ждет его всегда, и поэтому к ней можно не торопиться. Можно позволить себе легкую забывчивость, мелкие оплошности – она все поймет и простит. Потому что она его любит!

Он перестал говорить ей о своей любви, потому что все слова уже были сказаны. Он перестал думать о встречах с ней с волнующим нетерпением, как о долгожданном заветном празднике, потому что каждодневные заботы превратились в рутину, лишенную новизны и непредсказуемости.

Сколько раз по дороге домой, уставший после напряженного дня, он хотел купить ей цветы или какой-нибудь приятный пустячок – бутылку вина, духи, шоколадку – и откладывал на потом. Только бы добраться до постели! Все остальное после, когда он не будет таким измученным…

Но для любви не существует «потом»! Она всегда и без исключения сейчас. В этом ее неповторимая прелесть и тайна, которую она несет в себе. Неблагодарные и забывчивые терпят поражение в самый непредвиденный момент, когда ничто, кажется, не предвещает бури. Любовь отвергает мертвые схемы, привычку и отсутствие изобретательности. С этим священным и драгоценнейшим даром вселенной непозволительно обращаться как попало. Райская птица вспорхнет и улетит, когда ей надоест один и тот же корм! Она отправится искать другие небеса…

Существуют ценности, которым нет замены ни в каком виде. Сиур вдруг понял, что его отношения с Тиной гораздо важнее того, чем закончится вся эта история с «призраками из прошлого» или какая угодно другая, самая занимательная и фантастическая.

Он решил, что подарит ей сегодня ночь любви, которой она еще не знала.

Она отвечала ему нехотя, уступая его настойчивости, и только после долгих, долгих ласк и признаний, которые он шептал ей в тишине среди отблесков догорающего пламени, оттаяла и снова стала его женщиной, единственной и непохожей на всех остальных…

Они лежали, отдыхая, в темноте, полной шорохов и запаха березовых углей. Тина привстала, вглядываясь куда-то в угол.

– Посмотри, что это?

В комнате без окон, с погасшим камином разгоралось розоватое свечение…

– Это рубины! – догадался Сиур. – Они тоже наконец-то вместе, как и мы с тобой.

– Ты привез с собой второй камень?

– Да. По просьбе Никиты.

– Почему они светятся?

– Наверное, их питает любовь. Как и всю вселенную…

Гортензия выздоровела. Так же внезапно, как и заболела. Она не могла поверить, что ее тело снова послушное, а голова ясная. Чудеса! Она была бы вполне довольна, если бы и хозяин чувствовал себя так же хорошо, как она.

С Ардалионом Брониславовичем творилось что-то странное. Он то нервничал, то радостно смеялся и потирал руки, то задумчиво сидел и курил. Вечерами, а иногда и днем, он выскальзывал из дому и где-то подолгу пропадал.

Гортензии приходилось делать дополнительные закупки продуктов и выпивки, особенно много уходило кофе и табака. Волнение обостряло аппетит хозяина, а после еды он любил выпить кофе по-восточному и покурить.