Ольга Баскова - Комплекс полуночи

Юрка присвистнул:

– Думаешь, Анечка?

– Рад бы думать по-другому, – парировал я, – однако больше кандидатур нет.

– Зачем это ей? Она единственная наследница.

– Да, – пришлось согласиться мне. – Если только выяснилось: она единственная дочь Борзова. А если они оба узнали обратное? Если оказалось, что и Рыбина его дочь? Тимур Васильевич никогда не оставил бы ни копейки своим любовницам, о чем безбоязненно заявил Тюльпан, но деток своих бы не обидел. Итак, план с Рахмановым рухнул. Подставлять под удар родного ребенка Борзов не захотел. Предприниматель смотался в Юрск, прояснил для себя картину, потом, думаю, сделал анализ ДНК. Убедившись, что обрел еще одну дочь, все выложил Ане. И это ей не понравилось. Ее подруга Алина Никифорова не раз говорила: Аня никогда не потерпит конкуренции. Пусть девочки близнецы, однако родственных чувств они никогда не питали друг к другу. Анечка выработала свой план и начала действовать. Во-первых, следовало устранить отца, пока он еще не изменил завещание. Сообщники помогли ей, и дело представили как несчастный случай. Совершенно неожиданно на месте преступления оказалась Тюльпан, которая, как и многие другие в этой истории, захотела заработать на богатенькой девочке, однако получила смертельную рану. Итак, убийство папаши сошло с рук. Анечка получила еще и страховку. Потом ее сообщник устранил Яну. – Я хлопнул рукой по столу. Это получилось так неожиданно, что Юрка вздрогнул и посмотрел на меня как на ненормального:

– Ты что?

– В квартире Петра Должикова царил хаос, – проговорил я. – Теперь до меня дошло, что могли там искать.

Дорохов приблизил ко мне разгоряченное лицо:

– Что?

– Анализ ДНК. Мне кажется, у Тимура Васильевича все же состоялся разговор с Яной. Он отдал ей результаты анализа, а она спрятала его у Должикова. По ее мнению, там его Анна не достанет. Однако молодые люди просчитались. – Я схватил его за руки: – Умоляю, прикажи своим орлам срочно задержать Анну.

Мой приятель не шелохнулся:

– Милый мой, поверь моему опыту, она никуда не сбегала. Разве у девочки только одно жилье – этот загородный дом?

Я вздохнул:

– Почему ты думаешь…

– Да потому что нам нечего ей предъявить, – крикнул Юрка. – Посуди сам: речь твоя складна, но где доказательства? Дамасков отмажет ее от убийства Рахманова, а больше у нас на нее ничего нет. Что касается Рыбиной, нет тела – нет и дела. Должикова не сбивала ее машина, Тюльпан убила не она, в Юрске вчера ее тоже не было. В чем же виновата девочка?

Я до боли сжал пальцы:

– Так отыщите доказательства. Она должна получить по заслугам!

Юрка подмигнул:

– Она от нас не уйдет. Вскоре девочка вступает в права наследования. Она обязательно появится в городе, если сейчас ее здесь нет. Пусть Анечка ни о чем не догадывается, а мы организуем за ней слежку.

Я обхватил руками гудевшую голову:

– Боже, как это долго! Она почти выиграла.

– Нет, – убежденно сказал Юрка. – Кто предупрежден, тот вооружен. Если ее хитрый маленький мозг действительно додумался до такого кошмара, ей не уйти. Она расслабится и чем-нибудь себя выдаст. Появится и сообщник, с которым они обязательно что-нибудь не поделят. Сейчас у парочки все гладко. Они ждут денежек. Не думаю, что сообщник дождется тот куш, который себе нарисовал. Девочка попытается обскакать его. – Он стукнул кулаком по столу. – Ох, если бы мы нашли его раньше и внесли сумятицу во вражеские ряды. Но как это сделать?

– Выход один, и ты сам о нем упомянул, – успокоил я его. – Ждать.

Юрка вздохнул и взглянул на часы:

– Ничего себе я засиделся! Пора и поработать. Я все еще на государственной службе.

– Поработай, – милостиво разрешил я.

– А ты скорее восстанавливай карту, – порекомендовал он. – Иначе как будем держать связь? Вдруг случится что-нибудь из ряда вон выходящее?

Я хлопнул в ладоши:

– Тетушкина мобилка! Сейчас я заряжу ее и позвоню тебе. А ты пока начертай свой телефончик на этом клочке. – И сунул ему невесть откуда взявшийся тетрадный лист. Оперативник быстро выполнил задание, взял под козырек и ретировался. Я же решил еще немного посибаритствовать, однако мне не дали. Звонок городского телефона, от которого я уже давно отвык, напомнил корабельную сирену. Трубка вкрадчиво зашептала незнакомым голосом:

– Никита Савельев?

– Он самый.

– С вами говорит Кирилл.

Я напряг память, но она отказывалась выдавать субъекта, носящего такое имя.

– Извините, но это мне ни о чем не говорит.