Ольга Баскова - Комплекс полуночи

Не скажу, сколько времени мне пришлось пролежать без сознания. Во всяком случае, когда оно вернулось ко мне, на дворе стояла глубокая ночь. Я попытался приподняться, но, застонав, сел и обхватил руками гудевшую голову. Перед глазами плыли круги. В ушах шумело. Я провел рукой по лицу и удивился: рука была в чем-то мокром и липком. Мозг не сразу подсказал: это кровь. Ее брызги разлетелись повсюду. Я стал шарить в карманах в поисках платка. Ведь был же у меня и свой платок, и тот, который я обнаружил в комнате Елены. Внезапная дрожь пронзила мое тело. Карманы поражали пустотой. Незнакомец вытряхнул из них не только платки и всякую денежную мелочь, но и телефон, лишив меня связи с внешним миром. Мне до смерти надо было позвонить Юрке Дорохову и кое о чем попросить. Теперь же я не мог этого сделать. Как мне удалось подняться на ноги, превозмогая страшную боль в голове, известно одному Богу. На негнущихся ногах я дошел до двери и толкнул ее плечом. Из коридора пахнуло сыростью. Я уже привык к помоечному запаху, и он, накрывший меня волной, не покоробил. Я споткнулся обо что-то лежавшее на полу и со страхом осознал, что это тело соседки Елены, той несчастной, которую охотившийся за мной убийца не оставил в живых. Но почему же он не убил меня? По логике вещей, с меня ему и надо было начинать. А впрочем, как сказать… Если преступники – те, кого мне удалось вычислить, то, оставив меня без доказательств, они обезвредили врага. Я сунул руку во внутренний карман джинсов, и на пересохших губах заиграла улыбка. Незнакомец не нашел ключи от машины и не лишил меня возможности как можно быстрее добраться до Приреченска. Держась за стены, я медленно продвигался к выходу из подъезда. На мое счастье, мне не встретилась ни одна живая душа. Как цинично это звучало в моем положении! Свежий воздух наполнил легкие, вызвав головокружение. Я огляделся по сторонам, пытаясь сориентироваться, где находится стоянка с заждавшейся меня «девяткой», и нашел ее довольно быстро.

– Ты одна мне верна. – Разбитые губы с трудом процитировали стихотворение. Мне показалось, что машина подмигнула одной фарой. Хотя они обе были выключены.

– Наша с тобой задача, – кряхтел я, залезая на водительское сиденье, – как можно быстрее домчаться до Приреченска. Иначе они выиграли.

Как порядочная жена, машинка не стала задавать глупых вопросов, кто есть эти самые они. Она понеслась в темноту.

Всю дорогу до Приреченска я постоянно глядел в зеркало, однако на горизонте никаких посторонних автомобилей не было. Как ни странно, никто не собирался меня преследовать. Впрочем, это было излишне. Они и так получили фору в несколько часов. Мои предположения подтвердились, когда я подъехал к загородному дому Борзовых. Кованые ворота распахнуты настежь, нигде ни души, охраной и не пахнет. Поставив машину возле ограды, я проник в сад и по знакомой дорожке пошел к дому. Теперь, в темноте, неосвещенный, он уже не казался уютным и богатым. Так выглядит брошенная дорогая вещь, которая, не нужная хозяевам, не привлекает внимания и других. Я спокойно открыл дверь и вошел в холл. Мягкий ковер поглотил шум шагов. Мертвая тишина обступала со всех сторон. Меня покинул страх, и я безбоязненно зажег свет. Все вещи стояли на своих местах. Хозяйка и ее дружок не планировали брать много. Они схватили только деньги, наверняка находящиеся в немалом количестве в распотрошенном сейфе, и умчались в неизвестном направлении, рассчитывая вернуться, когда подойдет время вступить в права наследования. По выложенной паркетом лестнице я поднялся на второй этаж и вошел в кабинет Борзова. И в нем ничего не изменилось. Кровавое пятно замыли. Обтянутый натуральной кожей диван манил присесть, однако я не поддался его зову. Не открыл я и бар, чтобы промочить горло каким-нибудь прохладительным напитком. Этот дом вызывал у меня отвращение. Здесь было все, кроме простого человеческого счастья. Обходя стол хозяина, сделанный из дорогого дерева, я нечаянно толкнул ногой корзинку для мусора. Собственно говоря, мусора в ней осталось очень мало, однако две бумаги меня заинтересовали. Это были какие-то распечатки с указанием имени, отчества, фамилии людей (всего я насчитал девять человек), дня недели, времени и места. Ни один попавший в список не был мне знаком, поэтому тогда я не представлял ценности этой бумаги.

«Завтра покажу ее Дорохову, – подумал я. – Завтра я разыщу его. А пока придется преступникам опять дать фору. Лишив меня мобильного, они почти победили. Почти».