Ирса Сигурдардоттир: Возьми мою душу

— Позвольте мне обдумать ваше предложение, Йонас. Я сверюсь с расписанием и завтра сообщу, когда смогу приехать. Такой вариант вас устроит?

— Да, конечно. — Йонас на секунду умолк, затем нерешительно продолжил: — Вы спрашивали, почему я считаю старые вещи относящимися к делу? — Он снова помолчал и медленно произнес: — В одном из ящиков я обнаружил фотографию маленькой девочки.

— И что? — спросила Тора.

— Той самой, отражение которой мельком увидел в зеркале позади себя.

Тора достала папку с документами на покупку собственности в Снайфелльснесе, но, просмотрев их, ничего нового для себя не выяснила, по крайней мере не нашла ни единого намека на некий специфический скрытый дефект. Обычная сделка, если не считать многочисленных требований Йонаса относительно дат. Он, к примеру, настаивал на окончательном подписании в субботу. Боясь нарваться на лекцию по астрологии, Тора старалась не задавать ему лишних вопросов. Сделка не содержала в себе каких-либо примечательных деталей. Рядовая покупка-продажа земли и всего находящегося на ней, включая недвижимое имущество и ресурсы. В качестве продавцов выступали брат и сестра, Бёркур Тордарсон и Элин Тордардоттир, пятидесяти с лишним лет. Действовали они по поручению матери, давным-давно унаследовавшей землю от своего отца. Цену запросили умеренную, и Тора вспомнила, как позавидовала Йонасу. Для нее, крайне нуждавшейся тогда в деньгах, выкладываемая им сумма была целым состоянием.

Она улыбнулась при мысли о необходимости каким-то образом довести стоимость скрытого дефекта, в данном случае — привидения, до десяти процентов от суммы сделки, поскольку только в этом случае могла говорить с бывшими владельцами земли о компенсации. Однако перестала улыбаться, представив свой разговор с ними — ведь ей придется убеждать их в справедливости выдвинутых требований.

Фактически она общалась с братом, сестру видела всего однажды, во время подписания договора. С матерью же не встречалась вовсе — по словам Бёркура, та была совсем старенькой, к тому же прикованной к постели. Сам он произвел на Тору отвратительное впечатление своей наглостью, упрямством и тупостью. Зато сестра его, Элин, была женщиной скромной, неразговорчивой и уступчивой. Как показалось Торе, она в отличие от брата совсем не горела желанием избавиться от собственности. Вспоминая переговоры с ними, Тора нисколько не сомневалась — Бёркур и слышать не захочет ни о какой компенсации. Она отложила в сторону папку с документами и, скрестив два пальца, пожелала, чтобы Йонас переменил решение, иначе ей понадобится все ее красноречие, дабы убедить его отступиться.

Она проверила бумаги по текущим делам, немногочисленным, надо сказать, и неотложных среди них не обнаружила. Все ее клиенты могли подождать. Вообще адвокатская практика Торы не отличалась обширностью. Она в очередной раз посетовала на свою бесхозяйственность и глупость. В конце года она работала с одним богатым немцем, щедро отблагодарившим ее, и, будь у нее хотя бы капелька здравого смысла, вполне могла бы расплатиться со всеми своими долгами. Однако вместо этого залезла в новые, купив себе шикарный внедорожник повышенной проходимости и дом-автоприцеп. Тора и сама не знала, зачем загнала себя в столь жесткие финансовые рамки. Видимо, ее смутили мечты о будущих летних поездках по сельской местности, идиллические картинки путешествующей семьи: разведенная мамочка с двумя детьми — маленькой дочкой шести лет и шестнадцатилетним сыном-подростком, который сам скоро станет папашей. На момент покупки внедорожника, навевавшего розовые мечтания, малыш в картину не вписывался, поскольку Торе еще только предстояло навещать его каждый второй уик-энд. А как прикажете сочетать поездки к малышу и визиты ее детей к своему отцу по выходным? Предстояло лавировать между субботами и воскресеньями, единственными разрешенными днями. «Вот задачка для группы социологов-исследователей: составить график посещения ребенка несовершеннолетним отцом, который сам еще должен проводить четыре выходных со своим папашей. Кругом отцы выходного дня», — усмехнулась Тора.

Покончив с делами, она вошла в Интернет, ради интереса поискала информацию о Снайфелльснесе и расположенных там старых фермах, «Киркьюстетт» и «Креппа», ныне принадлежавших Йонасу, но ничего достойного внимания не обнаружила. Никаких значительных событий ни прежде, ни в недавнем прошлом там не происходило. Пожав плечами, Тора решила проверить электронную почту и, уже уставшая, с некоторым неудовольствием увидела письмо от Мэтью, немецкого бизнесмена, с которым познакомилась, занимаясь его делом, принесшим ей в итоге внедорожник, комфортабельный дом-автоприцеп и новые долги. Честно говоря, они познакомились не просто, а, как говаривала ее бабушка, интимно, и вот теперь он загорелся желанием ее навестить. Мэтью спрашивал, не смогут ли они встретиться во время его предполагаемого краткого визита в Исландию. Тора была бы рада повидаться с ним, вот только свободный денек у нее появится не раньше 2020 года, когда ее дочери стукнет двадцать. «Так долго Мэтью ждать не станет», — усмехнулась она и решила не отвечать сразу, подождать до утра. Она поднялась, навела на столе порядок. «Интересно, зачем он сюда приезжает? Опять что-то серьезное?» — подумала она. На самом деле она отлично знала причину своего дурного настроения — по пути из кабинета ей предстояло пройти мимо Беллы, их секретарши. «Адской секретарши», как называла ее Тора. Беллу хитростью навязали им с Браги в качестве обязательного приложения к договору об аренде помещения.