Евгений Сухов - Шифр фрейлины

Сложив подзорную трубу, Наполеон подозвал адъютанта:

– Жан!

– Да, ваше величество, – подскочил адъютант.

– Позовите сюда мою личную охрану, для них имеется работа.

– Слушаюсь, ваше величество!

– Хотя постой… – остановил Наполеон уходящего адъютанта, понимая, что одним победным эпизодом ход сражения не переломить. – Пригласите ко мне Мюрата, Бертье… и всех маршалов.

– Слушаюсь, ваше величество.

Уже через полчаса командование армии собралось в полном составе. Настроение у присутствующих было подавленное. Люди, собравшиеся за столом, были разными как по социальному происхождению, так и по возрасту. Возможно, каждый из них уехал бы в свою сторону, но вместе с тем еще продолжал верить в величие Наполеона, надеясь, что его гений вдохнет жизнь в погибающую армию и состоявшееся собрание подведет черту под прежними горькими неудачами.

– Господа, – произнес император Наполеон Бонапарт, вселяя в души собравшихся надежду. – Сейчас Бог не на нашей стороне. Видно, чем-то мы его прогневали, если он послал на нас такое ненастье. Можно воевать с неприятелем с оружием в руках и победить его, но как можно бороться с природной стихией, у которой нет обличия? Именно непогода привела к краху нашу военную кампанию в России.

Собравшиеся молча слушали Наполеона, голос которого звучал уверенно, как и прежде, словно речь шла не об обреченной армии, а о грандиозных замыслах, выстроенных гением императора.

– Господа, проиграно только одно сражение, но не вся война. Я должен оставить вас и вернуться в Европу. Империя без императора существовать не может. Я привезу вам сюда триста тысяч солдат! Только так мы сумеем одолеть русских. Командование армией я поручаю Мюрату. Ты готов?

– Да, ваше величество, – поднялся маршал из-за стола.

– Пока будете ожидать меня, соберите войско в Вильно и дайте отпор русским.

– Сделаю все, что в моих силах, ваше величество, – не без пыла отозвался Мюрат.

– А вы, граф, – перевел Наполеон взор на Карла Шварценберга, – при возможном отступлении войск Мюрата за Неман будете прикрывать Варшаву и Гродно.

Карл Шварценберг принадлежал к древнейшему рыцарскому роду, главным ремеслом которого была война. Так что не было ничего удивительного в том, что он выбрал военную карьеру. Осторожный, он избегал кровопролитных сражений с русской армией, так что его осмотрительность поможет сохранить хотя бы остатки армии и уравновесить пыл Мюрата.

– Сделаю все, что от меня зависит, – негромко пообещал граф. – Но я бы советовал вам не отъезжать, армия держится на одном вашем имени. Если вы уедете, начнется разброд и шатание. Армия будет дезорганизована и рассыплется.

Сказанное прозвучало вызовом. Многие из собравшихся были свидетелями того, что Наполеон приказывал расстреливать и за меньшие провинности. За столом установилась гнетущая тишина. Шварценберг, чуть приподняв подбородок, смотрел в серо-голубые глаза Наполеона. Ему ли, чьи предки служили королям и императорам Священной Римской империи, склонять голову перед отпрыском мелкого аристократа из захудалой французской провинции?

Бонапарт нахмурился. За время правления привыкший ко всеобщему обожанию, он отвык от того, что кто-то способен ему перечить, и сейчас с любопытством разглядывал графа.

Тоненькие черточки на лбу императора понемногу разгладились.

– Не исключаю, что будет некоторое негодование, но вряд ли мой отъезд подорвет боевой дух французской армии… На этом, господа, закончим, меня ждет Париж.

Поднявшись, Наполеон вышел из-за стола. Накинул на плечи шинель, поданную адъютантом, распахнул дверь, уклонившись от встречного морозного ветра, ударившего со двора. Удобно расположившись в санях, он обернулся в медвежью шкуру и надвинул на самые глаза шерстяную шляпу. Немногочисленный отряд уланов, застывший по обе стороны от саней, терпеливо дожидался приказа Наполеона.

Бонапарт посмотрел на маршалов, вышедших из избы проводить командующего, насупился, глядя в их посмурневшие лица, а потом распорядился:

– И еще вот что… накормите солдат.

– В запасе только вино, – ответил Мюрат.

– Вино?.. Пусть будет вино. Трогай!

Кучер взмахнул вожжами, и сани, поскрипывая полозьями, понеслись по утрамбованному снегу, увлекая за собой малочисленный эскадрон.

– Казаки!

Крик переполошил растянувшееся французское воинство. В спешном порядке поредевшие полки отошли за сопку и приготовились к обороне. За ними, едва ли не цепляя хвост отходящей армии, вышли казаки войска Донского, в передовом отряде которого двигался командующий генерал-лейтенант Матвей Иванович Платов.