Майкл Коллинз - Потерянные души

По выражению в глазах Лейкока я сразу понял, что он ждал кого-то совсем другого, но он оправился с той же ироничностью, какая отличала его в старших классах школы. Он сказал:

— Дерьмо! Шеф Бойярди, [6] Шеф Бойярди — товарный знак недорогих консервированных блюд итало-американской кухни. с вами никакой бефстроганов в горло не полезет.

Он подпирал дверь ногой. На нем была белая безрукавка. Волосы подстрижены коротко, по-военному.

— Мне надо поговорить с тобой, Реймонд.

— Боюсь, внутри дома мы милостыни не подаем. Требование администрации. Вам понятно?

На площадку из его комнаты бил жаркий запах отбросов.

Я положил ладонь на дверь:

— Хочу задать тебе несколько вопросов о твоей соседке, мисс Кэндол.

Он попытался закрыть дверь, но я протиснулся внутрь. И увидел, что он опять торгует марихуаной. На кофейном столике лежали маленькие пакетики и стояли весы.

Наши взгляды встретились.

— Вполне законно, если вы исходите из предпосылки, что жизнь — это болезнь. — Ухмылка у него была, как у крысы. Лейкок один из тех блистательных, но бунтующих типов, напоминавших мне, чем мог бы стать тот подросток из «Над пропастью во ржи», будь он реальным.

— Меня не интересуют эти твои дела, — сказал я. — Хочу спросить тебя кое о чем.

Он поглядел на меня:

— Ваше невежество в области юридических процедур… ну, откровенно говоря, оно приводит меня в ужас. При вас нет ордера на обыск, и, следовательно, с точки зрения закона ничего этого не существует. Не может считаться уликой. Но вот что я вам скажу: я готов посмотреть сквозь пальцы на эти неувязки и пойти вам навстречу исключительно из-за нашего давнего знакомства.

Ощущение было такое, будто я двигаюсь в замедленном темпе. Я сказал:

— Заткнись. — Реймонд все еще улыбался. — Ты был здесь в ту ночь, когда ребенка мисс Кэндол сбили?

— Вы что, целитесь завести с ней знакомство?

Я ничего не ответил, и он покачал головой:

— Нет… Я отсутствовал по делам. Для меня это была та еще ночь.

— Всю ночь?

— Да. — Он пожал плечами. — Все это я пропустил.

— А что ты о ней знаешь, вообще говоря?

— Вообще говоря, я с соседями не общаюсь.

— Не доводи меня, слышишь. Мне плевать, чей ты родственник. Я тебя прикончу прямо сейчас.

Реймонд кивнул:

— Ну ладно… ладно. Она ругается по телефону. Иногда я слышу, как она орет, вот и все, и ничего больше. — Он потянул пиво из большой банки — такие называют «канистры». Потом подмигнул и попытался восстановить мир между нами. — Кому, черт возьми, пришло в голову, что человеку может потребоваться столько пива?

Он принадлежал к типу тех, кто наделен природной способностью снимать напряжение. Не всякому дано стать наркодилером. Занятие не из легких.

— Ты когда-нибудь слышал, из-за чего она скандалит?

Он как будто приготовился срыгнуть, но не срыгнул и покачал головой:

— Послушайте, я в чужие дела не суюсь.

Комнату захламляли пустые банки и обертки из Макдоналдса. Я увидел на столике «Анкету для ищущих работу», которую он заполнял. В графе «Что мне в себе нравится» он написал несколько строк, но все повычеркивал.

Реймонд проследил мой взгляд и сказал:

— Э-эй, у меня есть другой списочек: «Что я в себе ненавижу». Я собираюсь издать его в трех томах… — Он снова отхлебнул пива. И стиснул банку так, что послышался звук, который издает сминаемая жесть. Он помрачнел и посмотрел на меня. — Знаете, что по-настоящему меня доводит? Меньше шести месяцев назад я плавал на авианосце в Южном Тихом океане.

Я следил, как снаружи падает снег. Контроль над разговором я потерял.

Реймонд встал и показал мне снимок — он в каком-то баре в обществе женщины с шоколадного цвета грудями и темными сосками. Он только поматывал головой. В этот момент казалось, что его мозги проясняются.

— Знаете, чем я сейчас зарабатываю на жизнь? Расфасовываю бакалею. Вот, что предлагает центр профориентации ВМФ. Расфасовывать бакалею, мать ее.

Я взглянул на марихуану на столике.

— Это? Это мой пенсионный фонд.

Я сказал:

— Сожалеть — это будто пустить кого-нибудь жить у тебя в голове без платы за проживание.

— В точку! Занесите на свой счет. Может, вы не такой тупой, каким кажетесь.

— Нет, как раз такой. — Я улыбнулся ему, и это немало значило.

Уходя, я заметил надпись над дверью. Она гласила: «Никто из нас не оказался на волне удачи». Я сказал:

— По-моему, ты мог бы достичь в жизни куда большего.

Реймонд потер обнаженные руки. Я увидел красные точки там, где он кололся. Он перехватил мой взгляд.