Инна Бачинская: Лучшие уходят первыми

Майкл видит, как потемнела ткань блузки под ее руками. Ему кажется, он чувствует ее запах, острый запах молодого, красивого, страстного тела. Запах женщины. Он опускает глаза, испытывая странное волнение. Залпом выпивает красное вино, такое же дикое, как танцующая женщина. Вздрагивает от ее гортанного резкого вскрика. Он видел, как танцуют фламенко в театре, но здесь не театр, а женщина не артистка. Она впитала в себя звуки и движения танца, как впитала воду быстрых ручьев, солнце гор и токи земли, на которой выросла. Танец – проявление ее сути. Она танцует так же, как дышит, смеется, зачерпывает воду в ручье, собирает хворост для очага. Так же танцевали ее мать, бабка и прабабки.

…Я танцую в центре старой таверны, зная, что англичанин, сидящий в темном углу, не сводит с меня взгляда…

Говорят, он приехал лечиться горным воздухом и тишиной. Целыми днями бродит по горам. Сидит на камне, глядя в долину. Читает книжку. Собирает первоцветы. Смешно – мужчина собирает цветы. Наши мужчины никогда не собирают цветов…

… Мы идем по узкой тропинке. Ночь опустилась на землю. Звезды сияют так низко, что до них можно дотянуться рукой. Прохладно, и англичанин набрасывает мне на плечи свою куртку. Я втягиваю ее запах – она пахнет горной полынью. От наших мужчин пахнет потом, вином и луком. Он сказал, что его зовут Майкл. Впервые в жизни, находясь рядом с мужчиной, я чувствую неуверенность и робость.

…Мы добираемся до площадки, откуда глубоко внизу, утопающие в сизом тумане, слабо светят огоньками низинные села. Мы усаживаемся на камень, еще теплый от солнца. Ночь накрывает нас звездным плащом. Наши плечи соприкасаются. Кровь бросается мне в голову. Я поворачиваюсь к англичанину и приникаю губами к его губам…»

…Звонок в дверь вырвал меня из объятий Майкла. Я вскрикнула от неожиданности. Кажется, я несколько увлеклась… переводом. Я облизала пересохшие губы…

В дверном глазке я заметила человека, которого никак не ожидала увидеть под своей дверью. Там стоял капитан Алексеев собственной персоной. Он серьезно и немного грустно смотрел в глазок, и я невольно отодвинулась от двери – мне показалось, он меня видит. Я попятилась на цыпочках, но тут он сказал:

– Откройте, Александра Дмитриевна, я же знаю, что вы дома! Более того, мне даже известно, что вы стоите под дверью. Я пришел не просто так, а по делу. Я хочу объясниться по поводу своего недостойного поведения по телефону. И обещаю рассказать вам о том, что произошло в Черном урочище.

Я разрывалась, не зная, чего хочу больше – нагрубить ему и послать подальше или узнать правду об убийстве Людмилы и гибели Чумарова. Весь город роился слухами и сплетнями, но никто толком ничего не знал.

– Я сознаю, – продолжал капитан, подождав немного и убедившись, что дверь не открывается, – что я груб, невоспитан и вообще… по поводу чего сожалею самым искренним образом и прощу прощения. Вам не видно, Александра Дмитриевна, но я стою на коленях. Честное слово! На вашем пыльном коврике. Вы его когда-нибудь чистите?

Я распахнула дверь. Капитан действительно стоял на коленях. Рядом с ним на полу – большая коробка с тортом «Метро». Он поднялся, отряхнул джинсы от разноцветных ворсинок и переступил порог, не обратив внимания на мой уничтожающий взгляд.

– Не нужно, Александра Дмитриевна, – сказал он, предупреждающе подняв руку, – а то вы сейчас скажете что-нибудь такое, за что вам потом будет неловко и придется извиняться. Возможно, стать на колени. Правда, я, в отличие от некоторых, сразу вас прощу.

– Как же, разбежалась! – саркастически произнесла я, но не выдержала и рассмеялась.

– Кто убил Людмилу? – спросила я, когда мы сидели на кухне. Капитан допил уже третью чашку кофе и доел торт.

– Убийц было двое, Александра Дмитриевна. Известный вам… – Он сделал паузу, как опытный интриган, и, убедившись, что я открыла рот, боясь пропустить хоть слово, закончил: – Чумаров…

– Витя? Не может быть! Они же собирались пожениться. Он не мог ее убить!

– Мог. Вернее, убил Герасимову некто Роман Мыльников. Знакомое имя?

– Незнакомое. Никогда не слышала. Кто он такой? Какое отношение этот Мыльников вообще имел к Людмиле?

– Мыльников работал в местном филиале американского рекламного агентства. Филиал сотрудничал с телестудией «Интерсеть» и другими средствами массовой информации. Сотрудничество это, необходимо заметить, носило специфический характер. Они присваивали себе значительную часть денег. Крали попросту.