Чарлз Тодд - Свидетели Времени

Хэмиш предупредил: «Осторожнее. Мистеру Гиффорду не понравится, если ты раскроешь секрет дополнения в завещании».

Тем более перед инквизиторским взглядом миссис Билинг!

Ратлидж набрался терпения.

— Мне нужна информация, вы понимаете. Об отце Джеймсе и людях, с которыми он дружил, которым доверял. Не только членах семьи и друзьях по семинарии. Но и случайных друзьях. Например, о солдате, встреченном на фронте. Или женщине, которую он знал до того, как стал священником. Ничего подозрительного или сомнительного, просто я интересуюсь людьми, о которых он сохранил память.

— После ухода мистера Гиффорда я долго думала, но ничего не смогла припомнить.

Ратлидж изменил ход расспросов:

— Вы знали мисс Трент?

— Леди из гостиницы? О да, сэр. Она заходила к отцу Джеймсу пару раз. Ее жених был убит на войне. Она хотела закончить начатую им при жизни книгу. В память о нем. Там речь идет о старинных церквях, их убранстве, всяких деталях, что в них находятся. Перед тем как уйти на войну, он описал почти все, кроме церквей Норфолка. А отец Джеймс знал все о церквях в этом крае и очень ей помог.

Вдруг Ратлидж вспомнил, что лорд Седжвик назвал мисс Трент религиозной . Странно, ведь речь шла о посещении этой леди церквей с научной и познавательной целями.

Неожиданно голос подала до сих пор молчавшая миссис Билинг:

— Вы говорите о той красивой молодой леди, которая как-то зашла сюда, когда мы пили чай. Она очень была добра, расспрашивала о моем Томми. Томми был ранен и чуть не потерял ногу. Он до сих пор сильно хромает, нога никак не заживет. Кости срослись неправильно. — Мысли ее приняли новое направление. — Вы недавно были в машине вместе с лордом Седжвиком? Томми отводил меня к доктору и сказал, что видел его милость в машине с инспектором. Но я думала, он имел в виду инспектора Блевинса. А это было бы странно!

— Почему? — спросил Ратлидж.

— Лорд вряд ли стал бы подвозить инспектора Блевинса. Его милость такой же гордый, как его отец. А тот был еще надменнее, не то что бывшие владельцы. Моя бабушка служила горничной у Честенов. Когда она вышла замуж за кучера, им подарили коттедж в деревне. А когда я вышла за моего Теда, а он был старшим садовником у первого лорда Седжвика, Ральфа, он не получил ничего, хотя летний домик у ворот стоял пустой. Но его жена была доброй, она подарила мне свою брошь на свадьбу. — Миссис Билинг полезла под шаль, повозилась там немного и вытащила брошь, эмалевую, с изображением охоты на лис. Это американская охота, не наша. Видите изгородь? Там деревянные планки. Значит, это не в Англии. — Она говорила о маленькой броши с гордостью, как о драгоценности, которую берегут и надевают, когда идут в гости.

Ратлидж выразил восхищение брошью, и старая женщина расцвела от удовольствия. Потом, обнажая классовое сознание, мало отличавшееся от снобизма аристократов, сказала:

— Оба женились на американках. И лорд теперешний, и его сын, Артур. Не могли найти молодую леди из высшего общества здесь, потому что от них за версту несло прадедом-торговцем. У них были деньги, но только новые . — Она взглянула на поджатые губы миссис Уайнер. — Но должна заметить, что в Америке лорд нашел себе воспитанную невесту и из хорошей семьи. Она была доброй, жаль, рано умерла от аппендицита. И у Артура тоже была красивая жена, он однажды поехал в гости к кузенам и там встретил ее и влюбился. — И торжествующе добавила: — Я ее тоже видела. Маленькая, хорошенькая и очень застенчивая. А жена первого лорда, Шарлотта, умерла еще до того, как он получил титул. И говорят, она не соответствовала этому титулу, хотя была из Лондона.

Миссис Уайнер взглянула на Ратлиджа, как будто извиняясь за свою гостью, и вмешалась в разговор:

— Марта, позволь подогреть тебе чаю. — Она сполоснула чайник и, положив свежую заварку, налила кипяток из большого чайника, стоявшего на плите.

Но миссис Билинг была в восторге от нового собеседника, он так внимательно слушал, и поэтому продолжила:

— Жена Артура погибла. На том корабле, что утонул. Она сбежала от Артура, мне кажется, все знали почему — он часто бывал на гонках во Франции, и ей было одиноко, представьте, приехала из Америки и оказалась в пустынном месте совершенно одна.

— Здесь, в Восточном Шермане? — спросил Ратлидж.

— Боже мой, конечно же нет! Они жили в Йоркшире, где Артур купил для них дом после свадьбы. Он не любил своего брата Эдвина. Я иногда думаю, может, потому, что тот слишком любил его жену? Он ездил в Йоркшир на своем мотоцикле, когда Артур гонялся на машинах во Франции. Оба брата с ума сходили по мотоциклам, сначала один, потом другой. Мне они не нравятся — от них столько шума и вони. Кажется, у Эдвина и сейчас есть мотоцикл.