Чарлз Тодд - Свидетели Времени

— Если вам не трудно, не откажусь.

— У нас еще одна гостья кроме вас, и она остается на ланч. Сегодня погода неблагоприятна для прогулок по окрестностям. Но думаю, что во второй половине дня прояснится.

Миссис Барнет еще раз обвела взглядом комнату и, удовлетворенно кивнув, вышла, закрыв за собой дверь.

Ратлидж подошел к окну. Отсюда можно было видеть воду вдали, тонкую полоску с пенящимися волнами, набегающими на берег и тускло поблескивавшими на солнце; птиц, бегавших по отмели. Болотистая жижа, заполняющая бухту от мыса слева до огромной береговой дуги справа, служившей естественным волнорезом, была испещрена небольшими неглубокими протоками с еле заметным течением. Это было все, что осталось от судоходной когда-то гавани.

Помня фотографии в коридоре, Ратлидж понимал, что те здания, которые раньше предназначались для торговли дарами моря, — лавки, рыбные базары, таверны — давно стали бесполезными.

Хэмиш заметил: «Море отбирает жизнь. Шторма бушуют на побережье Шотландии. Люди тонут, корабли пропадают. Тяжелая жизнь, суровая. Не то что здесь…»

— Они сумели найти другое ремесло. Норфолк — край овцеводства. Занимаются фермерством, торгуют или просто переезжают и находят себе применение в других местах.

Он еще постоял около окна, любуясь видом. Окна были распахнуты, в комнату врывались крики чаек. Легкий бриз начал разгонять дождевые облака. Воздух был свеж и чист, с привкусом соли; стены зданий искрились кремнем в теплом солнечном свете.

Ратлидж заметил старика в лодке, который греб к берегу, стараясь попасть в протоку. Он работал веслами умело, руки двигались ритмично, в движениях чувствовался опыт. Рукава видавшего виды свитера были закатаны по локоть, и на руках перекатывались сильные мускулы. Он вдруг ощутил зависть к старику, потому что сам любил воду.

Хотя порт исчез и не было видно даже маленьких лодок, но крики чаек обнадеживали, они кружились над одинокой лодкой и над полоской далекой отмели. Интересно, можно ли пешком добраться до далекой косы слева.

Ратлидж выпрямился и, отогнав посторонние мысли, вернулся в настоящее. Надо было принести вещи — чемодан лежал в багажнике. Пальцы бессознательно потирали грудь: он провел слишком много времени за рулем, снова растревожив больное место. Проклятый Уолш! Впрочем, сам виноват, надо было успеть увернуться.

Было уже почти половина первого. Багаж подождет, решил Ратлидж. Он вымыл руки и вытер расшитым полотенцем с начальными буквами гостиницы, украшенным по краям вязью незабудок. Миссис Барнет заботилась о комфорте своих гостей.

Он слышал, как в коридоре открылась дверь другого номера и сразу закрылась. Раздались приглушенные ковром шаги. Ему не хотелось сейчас ни с кем разговаривать, и, посчитав до двадцати, он вышел, запер свою дверь и спустился вниз. В холле стеклянные двери были распахнуты, за ними он увидел длинный обеденный зал с двадцатью примерно столиками, покрытыми белыми скатертями и лежавшими на них зелеными салфетками. Но были сервированы только два из них, около высоких длинных окон. За одним сидела женщина и ела суп, перед ней лежала книга, которую она читала. Он увидел лишь склоненную темноволосую голову.

Ратлидж сел за другой стол, спиной к женщине, и стал смотреть в окно. Здесь не было обычной веранды с летними столиками, где гости могли сидеть и смотреть на море. Такие веранды характерны для южного побережья Англии, где больше солнца и тепла. Цветы, подсушенные октябрьскими ветрами, но сохранившие цвет, стояли в вазах у входа. Обеденный зал, украшенный вычурными канделябрами, был вполне уютным. Когда-то здесь было полно посетителей, их обслуживал большой штат прислуги. Сейчас, кажется, со всем сразу умела справляться одна миссис Барнет. Она вышла в зал через крутящиеся двери кухни с подносом, где стоял суп и корзинка со свежим хлебом.

С улыбкой поставив еду перед Ратлиджем, она сразу ушла, не навязываясь на разговор. Суп был превосходен — из баранины, с овощами. Ратлидж вдруг ощутил голод и ел с аппетитом, в то время как Хэмиш разглядывал улицы.

Там, в бледном рассеянном солнечном свете, как тени, скользнули мимо несколько редких прохожих. Сквозь дождливую дымку на севере уже проглядывала полоска голубого неба, которая постепенно разрасталась. Ратлидж увидел, как мимо прошел инспектор Блевинс, на ходу раскланиваясь с молодой женщиной, которая вела за руку маленькую девочку. Широкоплечий человек, похожий больше на кузнеца, чем на рыбака или фермера, потому что в его тяжелые руки въелась несмываемая чернота, разговаривал с худым человеком с бледным лицом учителя. Трое рабочих, явно стесненные воскресными костюмами, были увлечены разговором, стоя посреди улицы, вот они уступили дорогу фермерской телеге, и она, прогремев колесами, завернула за угол.