Наталья Корнилова: Полет над бездной

Впрочем, в любом случае в мужчине главное – ум и надежность. А вот этих качеств у Родиона Потаповича не отнимешь.

– Опять, Машка, думаешь Родиона сбить с пути истинного, а? – тоном a la «сварливая баба» проговорила Валентина.

– Ты что имеешь в виду?

Та засмеялась:

– В том смысле, что подбиваешь его не брать тайм-аута в делах. Верно, опять заказ обсуждаете?

– Пока бог миловал, – сказала я. – А что касается отдыха Родион Потапыча, то тут я всегда «за». Пусть съездит куда-нибудь на юг, в Турцию или там на Кипр.

– А сейчас и в Сочи неплохо… – начал было Родион и взглянул на жену. – Бархатный сезон скоро начинается…

– Дорогой, но в Сочи я была… правда, несколько лет назад, но все равно мне хотелось бы туда, где я еще ни разу… ну, например… я даже язык стала изучать… например, в…

– Ну куда, куда?

– В Испанию.

– В Испанию? – переспросил Родион Потапович, по привычке запуская пятерню в и без того лохматую шевелюру, которая тут же превратилась в запущенный куст где-нибудь на окраинном пустыре. – Гм… ничего. Интересно.

– Я и тур один симпатичный присмотрела, – оживилась Валентина. – Хороший такой тур и недорогой. У нас ведь есть деньги?

– Да, у нас есть деньги, – натужно ответил босс.

– Чудесно! Я уже просматривала несколько рекламных проспектов, если хочешь, я принесу их сюда, и мы вместе обсудим, на чем лучше остановиться. Ты ведь договорился со своей тетушкой, что она возьмет к себе Тапика и Счастливчика?

Теперь настала моя очередь морщиться: несмотря на многомесячную привычку, имена все равно резали слух; особенно если вспомнить о том, как резали слух звуки, которые испускали жизнерадостные обладатели этих имен.

– Я договорился, Валя, договорился, – сказал Родион. – Мы тут с Марией обсуждаем, поехать ли нам всем вместе или же отдельно друг от друга?

– Конечно, вместе! – отозвалась Валентина. – Мне без Марии будет скучно. Ты, Родион, уж больно занудный. Нет, с тобой, конечно, хорошо, только ведь тебя, если мы в Испанию, никуда и не вытащишь, кроме твоего ужасного футбола. Ни на пляж, ни на аттракцион, ни в театр.

– В театры в Москве ходи, – сказал босс. – А в Испании жарко, там на свежем воздухе нужно быть. А за Марию ты не решай, она сама скажет, как ей удобнее, с нами или, конечно, без нас.

– У вас такая своеобразная постановка вопроса, Родион Потапыч, – сказала я. – После вашего чудесного «конечно, без нас» я почувствую себя очень неуютно, если стану набиваться к вам в компанию.

– Ты его не слушай, – немедленно заявила Валентина. – Он, между прочим, по-моему, сам не знает, что говорит.

– Валя, я все равно собиралась поехать отдельно от вас. Кажется, мы тут достаточно мозолим друг другу глаза. Так что лучше поехать поодиночке. То есть ты и Родион вместе в Испанию, а я в арьергарде… ну, закачусь куда-нибудь в Чехию, что ли. Там, говорят, очень прилично.

– Да, и пиво чешское, – оживился Родион Потапович. – Правда, я не любитель пива, – чуть сменил он вектор своего вмешательства под пристальным взглядом жены. – Я все больше коньяк, ну, вино хорошее, выдержанное. В самый раз в Испанию, херес с мадерой дегустировать.

– Решено, – сказала я, – вы едете в Испанию, а я, наверное, в Чехию. Хотя можно и в Голландию, там, говорят, живописно.

– Квартал «красных фонарей» в Амстердаме, – сказал Шульгин лукаво, – тюльпаны и всюду оранжевый цвет! Ты уж, Мария, сразу в Париж. Лучшего места для женщины, путешествующей в одиночку, верно, и не найти.

Глаза Валентины, до того маловыразительные и сонные, волнующе вспыхнули. Она глубоко вздохнула:

– Ну как же!.. Париж! Родион, а если?..

– Ты ведь уже решила ехать в Испанию, – сказал Родион. – Даже язык начала изучать. Неужели теперь все это пойдет насмарку?

Валентина не поняла юмора Родиона Потаповича. Она покачала головой и наконец ответила:

– Как же я выпустила это из виду? Ну, конечно же, Париж! На недельку, а, Родик? Или это дорого?

– Да не так уж это и дорого, – начал было босс. Но его фраза была скоропостижно прервана тем самым телефонным звонком, с которого, как я уже упоминала выше, начались все неприятности.

– Не поднимай! – сказала Валентина. – Тетушке ты сам должен звонить, а всех остальных… ну их!

– Говорила я, что нужно было отключить аппарат, – назидательно буркнула я. Но было уже поздно: босс снял трубку.

– Шульгин слушает.

Даже со своего места на диване, в трех метрах от стола и телефонного аппарата Родиона Потаповича, я услышала, как в трубке внушительно зарокотал незнакомый голос. Судя по всему, звонивший обладал оперным басом или по крайней мере голосовыми данными боцмана на судне большого тоннажа. По всей видимости, все эти соображения также пришли в голову боссу, более того, они не вызвали у него восторга, потому что после первых десяти секунд рокотания в трубке его брови поползли вверх, потом резко спрыгнули вниз, сходясь у переносицы, а губы сжались, образуя твердую линию, определенно выражающую недовольство.