Наталья Корнилова - Шестое чувство

Белосельцев выговорил с трудом:

– В ее присутствии? Но вам же лучше меня известно, что их ищет вся московская милиция и не может найти. Как же в таком случае… как же вы собираетесь искать ее?

– А это очень просто. Нам в этом помогла Мария.

– Я?!

– Ну ведь это именно ты установила «жучки» в квартире Ольги Поземовой. После той бойни Нина Алексеевна и Роман отправились именно к ней. Тем более что у них была новость: убит этот Наседкин, ее сожитель. У меня тут есть записи, где явственно слышится голос Нины Алексеевны и голос Романа. После этого они отправились по известному только Ольге Поземовой, да и Роману Белосельцеву тоже, адресу… Есть такая конспиративная квартирка, где отлеживалась банда, убитая в доме Усова.

– Бред какой-то… – пробормотал Белосельцев. – Значит, никто не знает, где находятся мои жена и сын… А вы знаете?

– Совершенно верно.

– А где же тогда Дима? Ведь я узнал, что, оказывается, он не… что вместо него…

– Дима там же.

– Но, позвольте…

– Сергей Георгиевич, – проговорил Родион, – позвольте мне расставить все точки над i только в присутствии вашей семьи. Тем более что – повторюсь еще раз – дело практически закрыто.

Подъезд угрюмо повторял наши шаги. Мы остановились перед обитой серым кожзаменителем дверью, и Родион вдруг вынул пистолет с навинченным на него глушителем и несколько раз выстрелил в замок.

– Черрт! – пробормотал Белосельцев, дернувшись в сторону Родиона, но я придержала клиента.

Родион Потапович с неожиданной в его щуплом теле силой толкнул простреленную дверь и стремительно вошел в прихожую, а потом тут же ворвался в комнаты.

На него смотрела белая от ужаса Нина Алексеевна. В кресле в углу сидел Роман, и Шульгин, наведя на него пистолет, рявкнул:

– Немедленно!..

– Что вы имеете в виду?

Шульгин бросился в кухню и вернулся оттуда с наполненным до краев стаканом водки. Он поставил его на столик и отошел, не опуская дула пистолета:

– Пей!

Белосельцев смотрел недоуменно, но в его ясном взгляде появилась тревога.

– Пей, или я буду стрелять! Не смотри на меня, или я буду стрелять! Ничего не говори… или я буду стрелять!! – рявкнул Родион, и тогда Рома с белым лицом взял стакан водки и, простонав, выпил его до дна, а потом рухнул в кресло. С расширенными глазами наблюдал все это Сергей Георгиевич, выглянувший из прихожей, но вмешаться не решался.

– Нужно выждать несколько минут, – сказал босс.

– Но… зачем? – спросила я.

– А ты до сих пор не поняла? Ведь он едва не угробил тебя там, в доме Усова!

– Да, но…

– Роман Белосельцев – сильнейший экстрасенс, Мария. Он без труда сделает с любым обычным человеком все, что ему заблагорассудится.

– Не надо… не… – раздалось из угла.

Роман тряс головой, как собака, которой в голову попал репей. Потом опустил лицо в ладони и захлебнулся рваным истерическим смехом.

– Ну что же, – с удовлетворением отметил Родион, – теперь, пожалуй, можно кое-что вам объяснить, Сергей Георгиевич. Прежде всего нужно вам сказать, что сидящая перед вами женщина, ваша жена, долгое время обманывала вас, и не только вас, но в первую очередь своего теперь покойного отца, генерала КГБ, которого и она, и ее сообщники не без основания опасались.

– Обманывала? Сообщники? – пролепетал Сергей Георгиевич.

– Вот именно. В ваше первое появление вы долго рассказывали нам, как разительно отличаются два ваших сына, Роман и Дмитрий. Ваши переживания по этому поводу понятны, вы все-таки слабый человек. Слабый, даже не спорьте. А вот ваша жена – чрезвычайно сильная женщина. Потому что только чрезвычайно сильная женщина может скрывать ТАКОЕ. Сергей Георгиевич, вы спрашивали, где ваши сыновья. Я хочу подкорректировать постановку вопроса. Вернее спросить: где ваш сын? Потому что у вас, Сергей Георгиевич, никогда не было ДВУХ сыновей. Только один, его зовут Дмитрий Белосельцев. Роман же Белосельцев – это миф. Его нет и НИКОГДА не было.

Сергей Георгиевич захлопал глазами. Нина Алексеевна сидела неподвижно и смотрела в стену.

– Конечно, вы можете мне не верить, потому что сообщенное мной парадоксально и в мозгу у вас не укладывается, – продолжал Родион. – Но тем не менее это так. У меня, кстати, тоже уложилось не сразу. Так вот, Сергей Георгиевич, позвольте рассказать вам все с самого начала. А вы, Нина Алексеевна, в случае, если я отклонюсь от истины, поправьте меня. – Родион Потапович кашлянул и продолжил: – Простите, что я вынужден копаться в личных делах вашей семьи так глубоко. Но судьба с вами, Белосельцевыми, обошлась очень прихотливо. Ну ладно, обо всем по порядку. Так вот, Сергей Георгиевич: двадцать три года назад у вас родился сын. Назвали его Димой. Сын оказался болезненным мальчиком и…