Наталья Корнилова: Проданный смех

Я закрыла глаза, представив себе душную, полную расплавленной пыли и бензиновых испарений Москву, в которой осталась моя любимая – без иронии, любимая! – работа, шеф, тоже иногда любимый, а иногда достающий до печенок, и удовлетворенно вздохнула. Как хорошо, что все это далеко, и хорошо, что я отключила телефон! Было бы смертным грехом нарушить такую идиллию въедливым брюзжанием моей «Моторолы».

«Эхо Москвы» что-то бормотало в комнате, а я дремала, как обычно, создавая в голове какие-то неясные образы, мысли, картины… Интересно, а что было бы, если бы у нас на работе сейчас случился аврал? Конечно, такое вряд ли возможно, так как все мало-мальски потенциальные клиенты свалили из Москвы так же, как и я, предпочтя зною мегаполиса ласковые волны тех же сейшельских отмелей. Поэтому аврала быть не может. Но все-таки, что бы стал делать Родион Потапович, если бы я ему вдруг понадобилась? Телефон отключен, пейджера у меня отродясь не было, с трудом представляю, как им пользоваться, адреса моего он не знает. Правда, последнее произошло вовсе не из-за моей безответственности. Дело в том, что я, уезжая, оставила ему координаты совсем другого коттеджа, в котором намеревалась жить по приглашению одной моей знакомой. Знакомы мы были всего месяца два, в течение которых встречались раза четыре. Но она отчего-то пригласила меня погостить у нее в домике, который стоял практически на прибрежной полосе. Эта перспектива показалась мне привлекательной, тем более что я и на морском побережье-то была бог знает когда. Но все оказалось не так здорово, как предполагалось вначале.

Когда я приехала в коттедж, выяснилось, что там уже обитают два красных и потных мужика, сразу заулыбавшиеся при моем появлении. Они мне сообщили, что в ближайшее время прибудет еще целая компания приятелей, которых, так же как и меня, пригласила моя знакомая. А я так хотела уединения!.. Деньги для меня не проблема, поэтому я нашла милую одноэтажную халупку с самого края поселка, сняла ее и начала отдыхать в свое полное удовольствие. Хозяйка-старушка целыми днями тусовалась на местном базарчике, продавая инжир и какую-то фруктовую мелочь типа орешков. Родственников у нее, слава богу, не было, так что от неожиданного приезда гостей я была застрахована. Меньше всего мне хотелось делить с кем-то отпуск. Знакомая, которая меня приглашала, целыми днями гульбанила, не щадя здоровья, и моими делами не интересовалась вовсе. Думаю, она и нынешнего адреса моего не знает. Возник вопрос: а зачем она вообще меня пригласила?

Я поразмыслила и решила, что она, видимо, сказала это просто так, не ожидая, что я соглашусь. А потом уже от своих слов было неудобно отказываться. Но в общем, все вышло не так уж и плохо. Ее приглашение послужило тем самым волшебным пинком, которого мне часто не хватает. Так бы когда я еще на море собралась?

В общем, Родион Потапович Шульгин, глава частного сыскного агентства с оригинальным названием «Частный сыск», не сможет найти Якимову Марию Андреевну, то бишь меня, своего лучшего (наверное, потому что единственного) детектива, так как она, эта самая Якимова, зашифровалась, как заправский разведчик.

Я довольно улыбнулась, все еще оставаясь с закрытыми глазами, и чуть не вскрикнула от неожиданности, когда прямо надо мной раздался глуховатый мужской голос:

– Машка, просыпайся! Разулыбалась! И стакан поставь, а то разобьешь.

Стакан немедленно выпал из рук, но, к счастью, не разбился. Хрустально-прозрачная вода, зашипев, сделала на темном деревянном полу некрасивую лужу. Впрочем, она-то скоро просохнет, здесь даже в тени плюс двадцать семь, а вот Родион Потапович, уютно устроившийся в кружевной тени на перилах веранды и мирно лопающий виноград, который в изобилии свисал с зеленых плетей, судя по всему, собирался сидеть тут до скончания века.

– Что? – Я вытаращила глаза, словно увидела призрака. – Как?.. Вы?.. Ничего не понимаю! Вы как здесь оказались?

– Возник из ниоткуда, – сообщил призрак, отщипывая темно-синюю ягодку от небольшой грозди. Положил в рот и немедленно сморщился. – Фу, кислятина! Зелен нынче виноград, как у классика. Только сверху синий, а внутри неспелый.

Он отшвырнул ягоды в траву, к ним тут же подбежали куры, которых держала моя хозяйка. Первым подоспел петух с роскошным хвостом, клюнул находку, неодобрительно мотнул головой и пошел по своим делам, покряхтывая от досады, что зря так торопился. Птица тоже не любила кислый виноград.