Наталья Корнилова - Проданный смех

Зоринские сосны плавно переходили в лесопосадки, которые никому не принадлежали. На просеке я заметила следы шин и поломанные кусты. Судя по всему, машина попала в кювет и забуксовала. Странно, кто мог поехать в грозу в лес, да еще и проламываясь сквозь кусты? В подсыхающей грязи я заметила обломки доски. Видимо, водитель подложил ее под колеса, чтобы выбраться из букса. Яркие краски были покрыты слоем высохшей уже грязи, но тем не менее я не сомневалась, что передо мной тот самый сноуборд, который исчез из гаража Зорина. Но как он оказался здесь?

Далее под одним из кустов лежала дохлая бежево-бурая псина, над которой вились мухи. Похоже, несчастную овчарку переехали машиной. Не повезло бедняге. Я брезгливо поморщилась и поспешно отошла в другую сторону, отметив только, что, судя по шерсти, собака при жизни была немецкой овчаркой и умерла совсем недавно. Однако это явно была не та собака, не черная, отчего мне даже полегчало.

Вслед за этой полянкой последовала широкая тропа, ведущая куда-то в березняк. Лес буквально на глазах становился лиственным. Одуряюще пахло какими-то цветами. Я нашла куст, источающий этот божественный запах, и поняла, как я далека от природы. Понятия не имею, как называется это раскидистое невысокое дерево, чьи ветви были усыпаны узкими серебристо-зелеными листиками и маленькими желтыми цветочками, над которыми жужжали пчелы. Я подошла сорвать одну ветку, как вдруг дерево поинтересовалось:

– Девушка, у вас зажигалки не найдется?

– Не курю, – машинально ответила я, оглядываясь. Сзади меня, как и сбоку, никого не было.

– Я тут, под кустом, – сообщил голос. Я опустила глаза. Под кустом и вправду сидел человек в камуфляжной майке, которая потемнела от пота, и таких же штанах. Во рту у него была сигарета, но зажигалка упрямо не хотела работать. Парень раздраженно нажимал на кнопку, но язычка пламени не вырывалось.

– Черт, сука! Извините, девушка. Пять минут уже пытаюсь зажечь эту заразу, а все никак. Тут со скуки одуреешь, да еще и без курева.

– А что вы тут делаете? – спросила я. Присутствие молодого человека с армейской стрижкой под площадку и в камуфляже, который сидит под кустом в мертвенно тихом лесу и пытается зажечь сигарету, меня, по меньшей мере, удивило. Хотя, конечно, все имеет свое объяснение.

– Коней стерегу, – охотно пояснил молодой человек.

– Каких коней? – не поняла я.

Парень махнул рукой себе за плечо.

– За кустом пасутся. А я в теньке тут сижу. Хоть их и не видно, зато слышно.

Я прислушалась, но, видимо, у молодого пастуха слух был куда лучше моего, так как, кроме жужжания пчел, я ничего не слышала. Но тут как раз раздалось негромкое ржание.

– Вас почуяли, – ухмыльнулся парень. – Ветер с нашей стороны, а они незнакомых всегда ржанием встречают.

Я обогнула куст неизвестного ароматного растения и увидела лошадей, привязанных к вбитым в траву колышкам длинной плоской веревкой. Или вожжей, не знаю, как точно она называется. Животные были просто великолепны. Уж на что я редко сталкиваюсь с лошадьми, но зато здоровье и ухоженность вижу с первого взгляда. Лоснящиеся крупы, обтянутые шелковистой шерстью, ровно постриженная грива черного цвета, умные глаза…

– Можно их погладить? – не выдержала я. Такую красоту так и хочется потрогать.

– Конечно. Только не пугайте их. В смысле, не кричите там, не прыгайте… Пусть привыкнут к вам.

Я приблизилась к лошади светлой масти и протянула ей руку. Лошадиная морда мягко ткнулась нежными ноздрями мне в ладонь и едва слышно фыркнула, дунув теплым воздухом. Я потрепала ее по холке, заглядывая в умные черные глаза с длинными ресницами. Никогда не думала, что у лошадей такие ресницы. Хотя на мои мысли накладывает отпечатки город, в котором я живу. Там не станешь задумываться о кустах с желтыми цветочками и лошадиных глазах.

– Москва, – сказал конюх.

– Что? – удивилась я. Надо же, как он прочитал мои мысли.

– Москва, говорю. Зовут так. Одна из наших лучших лошадей. Вон там, черный, это Саратов, производитель. А вон те два жеребенка возле березы – Маркс с Энгельсом.

Я фыркнула. Лошадь фыркнула в ответ.

– Вы всех лошадей называете как города?

– Да, – улыбнулся конюх. На вид ему было от силы лет двадцать. Мальчишка еще.

– Традиция такая, не знаю, откуда пошла. В основном, конечно, саратовские города берем, в смысле, Саратовской области, но есть и российские, даже американские. У нас есть граф Татищев, Вашингтон, Бостон, Балашиха, Ртищев, кто еще?.. Самара есть. А Питера недавно украли, – с неожиданной злостью в голосе добавил он. – Сволочи. Нашел бы, в землю зарыл. Такой конь был! Умница редкостный, с характером. И как украли-то? В ночное лошадей погнали. Вроде бы сначала десять было, пригоняем – девять. Питера нет. Когда успели? В лесу разве, темно же было…