Анна Малышева - Зеркало смерти

– Не отвлекайтесь. Вы встретили Татьяну той ночью?

– Я опоздал, – трясущимися губами выговорил тот. – Когда я прибежал к дому, он был освещен и я понял, что внутри люди. Пришлось вернуться. Я шел через гаражи, уже не торопясь. Теперь я понимаю, что мы разминулись на какие-то минуты. Не будь этого, ничего бы не случилось. Я думаю, она уже шла обратно, когда я бежал туда… Но в гаражах, если свернуть в другой проход, никого не заметишь…

Он говорил, что проходя мимо темного провала, заметил какое-то слабое шевеление внутри и резко остановился. Чем дольше он туда смотрел, тем яснее понимал – внутри кто-то или что-то есть.

– Жуткое место. Я всегда его не любил. Я подумал – там собака, бомж, мало ли что. Хотел бежать. А потом вспомнил, что у меня в кармане фонарик. Я всегда его с собой ношу, сами знаете, как у нас мало фонарей на улицах…

Свет фонаря осветил фигуру, которую он немедленно узнал. Дмитрий подошел, не веря своим глазам, осмотрел уже мертвое, как он утверждал, тело, попытался вернуть любовницу к жизни и не смог.

– Я был в ужасе, не знал, что делать. Ничего не понимал – за что? Кто это сделал? Хотел бежать, вызвать милицию… Вспомнил про мобильник. Тот оказался в сумке.

– И не вызвали?

– Не вызвал, – чуть слышно ответил Дмитрий.

– Почему?

– Не знаю. Испугался, что на меня подумают. Свалял дурака. Но я не убивал ее, не убивал! Спрашивайте Людмилу! Она должна была идти за мной по пятам, ведь жила рядом, она до последнего верила, что деньги есть, и не выдержала, когда я сказал, что нужно остановить Таню! Это она, она!

С ним началась истерика.

Людмила держалась спокойно и даже надменно. Говорила скупо – только когда спрашивали. Она нарядилась на допрос, как на парад, – яркое платье, огромные дутые серьги, пышная прическа. От нее исходил сладкий запах дешевых духов.

– Вы были той ночью на горе?

– Нет, – бросила она. – Я была дома, как и полагается.

– И кто это может подтвердить?

– Муж.

Следователь сделал пометку.

– Дмитрий Дубинин вам звонил? Просил прийти на Акулову гору, чтобы удержать вашу сестру?

– Звонил и просил. Я сперва сказала, что приду, потом передумала. Что я буду шляться по гаражам?

– А он высказал версию, что вы все-таки встретили сестру в гаражах и подрались с ней из-за денег. Причем так серьезно, что разорвали ей одежду, ударили головой о стену, а увидев, что натворили, скрылись, не оказав помощи.

Людмила разглядывала деревья за окном и, казалось, почти не слушала. Наконец слегка пожала полными плечами:

– Кто тут начальник – вы или он? Он может говорить, что хочет. А я говорю – была дома.

– Деньги у нее в сумке были?

Она быстро повернулась, и на ее лице расползлась невыразимо язвительная улыбка:

– Это нужно спросить у того, кто там был. А я была дома. Могу сказать, что смотрела по телевизору и во сколько легла спать.

Сторож ее не узнал. Муж подтвердил все показания. Он заявил, что царапины и синяки, которыми Людмила сразу поразила следователя, являются его авторской работой и никак не связаны с преступлением в гаражах. И еще – пусть не наговаривают на людей, которые взяли на воспитание сироту, а лучше помогут вернуть девочку домой. Нечего ей жить в семье убийцы.

Последней явилась Инна. Правда, не одна, а в сопровождении матери и сестры. Девушки, как маленькие, держались за руки и старались никому не смотреть в глаза. Дмитрий тоже на них не смотрел. В последние дни им овладела полная апатия. Он говорил все, что от него хотели услышать, все подписывал, со всем соглашался и только время от времени устраивал показательную истерику, всегда кончавшуюся криками: «Я не убивал, это Людмила!»

– Вы говорили, что не можете узнать человека, который на вас напал, – начал следователь, обращаясь к Инне. Впрочем, он с большим трудом мог ответить, кто из близняшек – кто. – Но все-таки взгляните на этого человека.

Инна и Ирина одновременно подняли глаза и рассмотрели Дмитрия. Потом Инна обратилась к сестре:

– Я же тебе говорила, что никогда не сумею узнать. Я и лица не видела…

– Ты говорила, что он сильный…

– Я не могу его узнать. Может быть, он, а может быть – нет.

Следователь в растерянности переводил взгляд с одной на другую. Вмешалась мать.

– Они так объясняются, – грустно сказала она, глядя на дочек. – Говорят только друг с другом. Вы не обращайте внимания, слушайте.

– Но почему? – следователь не мог справиться с изумлением. – Что случилось?

– Они не говорят с чужими, только между собой. – Женщина слабо улыбнулась. – Не знаю почему, они такие были всегда. Но ведь это никому не мешает, правда?