Александр Орлов-Рысич - Тора Бора

20 января 2001 года. Вашингтон

Белый дом готовился к инаугурации сорок третьего президента Соединенных Штатов. Все были счастливы, что наконец-то закончилась тягомотина с подсчетом бюллетеней. Всех утомила тяжба "Гор -- Буш".

Давно известно, американцы не любят неопределенностей. Буш, так Буш, хотя интеллектуальной Америке, людям искусства и студенческих аудиторий такой исход был явно не по нраву. Радовались больше люди служивые, которые в годы президентства Клинтона чуть со стыда не сгорели за этого "сексофониста".

И все же день присяги Буша-младшего наступил как-то внезапно. Даже имя нового президента вписывали в приглашения от руки.

-- Лора! Ты готова? -- Поправлял галстук перед зеркалом в передней Буш-младший.

-- Иду, дорогой! -- Лора подняла бровь.

Не в упрек Джорджу она готова всегда. Недаром среди прислуги ходят слухи, что открытки к следующему Новому году она покупает сразу после рождества.

Новый представительский лимузин в составе кортежа мчал супругов по Пенсилвания-авеню. Секретные службы сбились с ног, обеспечивая маршрут от Капитолийского холма к Белому дому. Ожидались беспорядки, связанные с явно волевым исходом выборов. До 30 тысяч протестующих -- это вам не шутка -- под стать горячим денечкам инаугурации президента Никсона, когда бушевали по поводу Вьетнама.

Но все прошло гладко. Лора едва сдерживала слезы счастья, когда ее муж произносил высокие и простые слова, положив ладонь на Конституцию. Неплохо поработали над первой президентской речью и спичрайтеры. Слова о примирении нации звучали особенно проникновенно.

Джордж возьмет Америку в крепкие руки. Слишком много сложностей нафантазировали некоторые вокруг нее. У Джорджа техасский характер, лишние умозаключения ни к чему...

14 мая 2001 года, 15:35, Лэнгли

Полковник Пауль Лацис, службист до мозга костей, принял эту информацию в конце своего дежурства. Он немало повидал, перечитал и переслушал на своем веку -- за тридцать лет службы в специальных ведомствах, но сейчас не верил собственным глазам.

-- Уэлс, Уэлс, -- выуживал он из компьютера объективку на резидента в Риме, чтобы на докладе заместителю директора ЦРУ быть во всеоружии. -- Вот! Сорок четыре года, женат, двое детей. Из Анаполиса. Вест-Поинт. Два года службы во флоте. Перевод. Служба в центральном аппарате, учеба в академии. Агент в Сомали, Афганистане. Спецоперации в Восточной Европе. Командировки в Бирму, Ирак, Венесуэлу. С 1998 -- Рим. Сначала руководитель сектора, затем резидент. Благодарности, награды, взысканий нет.

Как докладывать этот бред наверх? Надо бы посоветоваться. Но с кем?

-- Дэн! -- позвонил он по внутреннему телефону своему старому знакомцу Дэну Гору в отдел "С". -- Заглянул бы ко мне в "скворечню" на пару минут...

Дэн -- башковитый парень. Когда у Пауля возникала нестандартная ситуация, он всегда обращался к Дэну и отказа не не получал. И главное, парень умел держать язык за зубами, не разносил по управлениям, что Лацису иногда, скажем прямо, не хватает мозгов для того, чтобы переварить всю идиотскую информацию, которая идет через оперативного дежурного.

Привет, что у тебя?

Вот и Дэн! Как всегда, подтянутый и приветливый. С неизменным едва уловимым ароматом "Орбита". Боже, что у парня за улыбка, ему бы не в ЦРУ, а в Голливуд, на роль стопроцентного американца.

Через пять минут Пауль уже знал, как докладывать нештатную ситуацию высокому начальству.

-- Извини, старик, меня там, наверное, хватились. -- Хлопнув приятеля по плечу, Дэн снова просиял бесподобной улыбкой. -- Сегодня мой генерал... А, ладно! Если что, меня у тебя не наблюдалось...

Классный парень -- Дэн. Везде успевает. Недаром у него прозвище -мистер Ртуть.

11 сентября 2001 года, 8:45 утра, Нью-Йорк

Опаздывать для Анни всегда было равносильно сожжению на костре, вселенской катастрофой. Каждое опоздание, она знала точно, отнимало несколько дней жизни. Она так и не перестала быть маленькой девочкой, которая в коридоре колледжа, испытывая неописуемый страх, представала в таких случаях перед желчным мистером Крауфордом.

Мистер Крауфорд, личность достопримечательная в Канзанс-сити, где каждый друг друга знает. Он обычно встречал опоздавших на крыльце школы и еще издалека узловатым указательным пальцем указывал на провинившегося. При этом смотритель лишь укоризненно качал головой. Он не произносил ни единого слова порицания, но опоздавшие сгорали от стыда.

Рассказывали, что даже мэр Канзас-сити побаивался этого старикашку. Во всяком случае, первым у кого он заручился поддержкой на последних выборах, был именно мистер Крауфорд.