Михаил Март - Перевертыши - Дикий глаз — альтернатива

— Каким образом? — спросил полковник.

— Вербина начали травить, не задумываясь о последствиях. И что делать? Ареста Вербина в мэрии боялись не меньше, чем в бизнес-сообществе, милиции, которая подчинена мэру, и еще многие. Всех не перечислить. Вербин не простит предательства, он заговорит. Отпускать его за кордон тоже нельзя. По тем же причинам.

— Как я понимаю, он мог уехать налегке?

— Конечно. Со мной вместе. Все его счета в оффшорах. Денег на правнуков хватит. Я должна была помешать его отъезду любыми средствами, вплоть до уничтожения. Не дать заговорить Вербину можно только одним способом — положить его в гроб и забить крышку. Все друзья превратились в его врагов. Назовите мне того, кто этого не хочет.

— Вы были вчера на месте?

— Была. Но я к бомбам не имею ни малейшего отношения. Дело в том, что столик в ресторане заказывала я. О том, что Костя собирается отметить свое пятидесятилетие в узком кругу своих близких, знали десятки человек. Я говорю об офисе. В приемной сидели человек семь, среди них были работники мэрии. Все ждали Вербина. Он пришел с большим опозданием и обратился ко мне. Мой стол находится в приемной. Не заходя в кабинет, он сказал: «Катюша, найди какой-нибудь экзотический ресторан и закажи столик на пятнадцатое число на шесть персон». Извинился перед ожидающими и ушел, сославшись на срочное совещание. Люди разошлись. Я позвонила начальству со своего мобильного и доложила о его просьбе. Мне сказали: «Выполняйте». Но через два часа я получила письмо по электронной почте, адрес знает только мое руководство. Там я прочла короткое послание: «Заказывайте столик в клубе «Боливар». И больше ни слова. Я восприняла это как приказ и выполнила его. Столик заказала по телефону. Меня предупредили, что при заказе мест по телефону у клиента потребуют паспорт, прежде чем усадить его за столик. У них своя система безопасности. Не трудно догадаться, что там было известно, кто он такой. Теперь легко представить, сколько человек знали о появлении Вербина в клубе. Заказ был сделан за неделю до происшествия.

— А вас он пригласил на юбилей?

— Нет. Сказал, что там соберутся только родные, в том числе родственники жены. Мы договорились отметить юбилей отдельно. Только вдвоем. О том, что управление не давало мне наводки на «Боливар», я узнала за два дня до события во время отчета в управлении. Возникает вопрос. Кто прислал письмо по электронной почте, адрес которой знает лишь мой непосредственный руководитель? Это мог сделать только кто-то из присутствовавших в приемной, если реакция последовала через два часа. Мне трудно себе представить, что есть люди, которые могут контролировать компьютеры в здании мэрии.

— Ваш компьютер связан с компьютером Вербина?

— Конечно. Но он об этом не знает. Я проверяю переписку. Так я установила некоторые его счета в зарубежных банках, но они закодированы. Если бы он знал, что почта отслеживается, не стал бы в открытую вести диалоги с банкирами.

— Вы назвали руководству имена присутствовавших в приемной?

— Конечно. Троих я видела впервые, но чтобы записаться на прием, они регистрировались и предъявляли документы.

— Какие у вас есть соображения?

— Если наша контора тут ни при чем, то можно рассматривать несколько вариантов. Операцию разрабатывали профессионалы высокого класса. Если речь идет конкретно о Вербине, то мэрия заинтересована в его гибели. Надо помнить, что ГУВД Москвы подчиняется мэрии в большей степени, чем министру внутренних дел. Они способны провернуть похожую операцию. Но не надо забывать, что у владельцев ресторана тоже врагов хватает. К тому же все они ходят по краю пропасти, могли и сами взорвать свой ресторан. Из новостей понятно, что их трупы не нашли и машины исчезли со двора.

— Если бы они хотели инсценировать свою гибель, машины остались бы на месте.

— Согласна. Второй аспект политический. Наблюдая за рестораном, я вела фотосъемку.

Катя достала стопку фотографий и разложила их на журнальном столике перед гостем.

— На первых снимках вы видите приезд двух опальных грузинских политиков, взятых Россией под свое крыло. В Грузии они заочно приговорены за измену родине и коррупцию. Это Давид Кайтнадзе и Резо Курнашвили, бывшие соратники, а ныне главные оппозиционеры грузинского президента. Они погибли при взрыве. Предположительно. Если вы не играете со мной в кошки-мышки и не вывели их из ресторана перед катастрофой. Тогда вы знаете больше меня и ваши вопросы и мои ответы не имеют значения.