Елена Михалкова - Котов обижать не рекомендуется

Лешка бросил взгляд на Тихона, прищурился – и вдруг щелкнул пальцами:

– Полосатый шарф, точно! Именно такой, который продается на всех лотках!

– Ну и что?

– Да очень просто. Когда ты заглянула в спальню первый раз, на манекене был шарф Рыбакова. А во второй раз уже другой, один из множества полосатых шарфов, которые есть у Стрельниковой. Она подменила одним из своих. Можешь изложить эту версию следователю. Заодно попроси узнать, какая у нее машина.

Теперь наступил Светин черед вскакивать и мерять шагами кухню.

– Допустим! – с горячностью сказала Света. – Допустим, на нем монограмма! Стрельникова сообразила, что я фотограф, что у меня неплохая память на детали, и решила, что от меня нужно немедленно избавиться, потому что я свяжу ее с Рыбаковым. Я готова в это поверить, хоть и с натяжкой! Но объясни мне, зачем ей забирать шарф из дома убитого?! Выдвинь хоть одну версию, которая выглядела бы правдоподобно! Я не могу придумать ни одного подходящего объяснения, потому что убийца всегда, всегда старается скрыть улики. А ты пытаешься убедить меня в том, что он не только не скрыл их, но и положил на самое видное место.

Она выдохлась и села. И тут же подскочила, вскрикнув от испуга.

Тихон, только было перебравшийся на ее место с подоконника, издал вопль обиды и гнева. Он полагал, что все поверхности в квартире созданы для того, чтобы на них лежал кот. И был крайне возмущен тем фактом, что за последние десять минут его дважды пытались расплющить.

– Я с ним когда-нибудь стану заикой. – Света прижала руку к колотящемуся сердцу. – Если меня раньше не убьют.

– Даже шутить так не смей! – рассердился Дрозд. – Убьют ее… Я тебя сам убью за такой юмор.

– Извини, извини, – примирительно сказала Света. – Но, Леш, наше с тобой расследование – это несерьезно. Сидим тут, пытаемся придумать версии… Убивать меня из-за того, что я могла заметить какой-то шарф?! Никогда в это не поверю!

– Хорошо, – неожиданно легко согласился Дрозд. – Согласен, дело может быть и не в шарфе. Тогда вспоминай, что еще странного ты видела на трупе. Тьфу ты, на манекене.

Света пожала плечами:

– Гольфы. Кстати, тоже полосатые. Серый свитер. На брюки не обратила внимания. Стрельникова упоминала, что у него очень реалистично выполнены кисти рук, но я на них не смотрела.

– Свет, а оба раза, что ты заходила в спальню, ты видела один и тот же манекен?

Света изумленно воззрилась на друга.

– В каком смысле?

– В прямом. Перед тем, как позвать тебя, актриса что-то делала в спальне. Она могла за это время спрятать куклу и положить вместо нее другую?

Света припомнила, сколько времени она стояла в прихожей. Представила размер шкафа в спальне. В таком шкафу без труда поместились бы и четыре манекена.

– Да, могла. Но для чего?

– Я просто пытаюсь думать в разные стороны.

Она улыбнулась, хотя ей было совсем не весело. «Думать в разные стороны» – это ее выражение.

Тихон снова выполз откуда-то и подкрался к ним поближе.

– Мало тебе доставалось? – спросила его Света. – Сегодня не твой день. И стулья не твои, ясно?

Котенок посмотрел на стол, словно прикидывая расстояние от пола до столешницы.

– Даже не думай! – предупредила Света. – На стол нельзя!

Ветер дохнул в приоткрытое окно. Легкая кисея наполнилась воздухом и надулась, точно парус. Котенок взлетел на холодильник и потрогал занавеску лапой.

– Тиша!

Тот отдернул лапу и свесил голову вниз. На морде его появилось выражение, хорошо знакомое Свете.

– Леш, он сейчас начнет разговаривать, – вздохнув, предупредила она.

– Кто, Тихон? Пусть разговаривает. – Дрозд ничуть не удивился ее словам. – Как будто я говорящих котов не видел.

«Таких не видел», – хотела сказать Света, но сдержалась. Сам все услышит.

Дрозд налил себе остывший кофе, бухнул три щедрых ложки сахара.

– Давай сварю свежий! – предложила Света. – Ты издеваешься над благородным напитком.

– Мня! – подтвердил Тихон. «Издевается!»

Дрозд покосился на него.

– И так сойдет. На чем мы с тобой остановились? На том, что у троих актеров была в то утро репетиция.

Котенок издал звук, который любой кошатник распознал бы как отрицательное мяуканье. Это был короткий отрывистый мяв, заставивший Дрозда посмотреть на него внимательнее.

– У двоих, – поправила Света. – Да, они отрабатывали какую-то сцену. Виктор – режиссер, его присутствие им необходимо.

– А заодно и продюсер, если я правильно помню. Так?