Диана Бош - Неподвижно летящая стрела

Типичный сочинский дворик — лавочки, пальмы, бельевые веревки, отгороженные всяким хламом участки земли. Правда, сейчас, в преддверии Олимпиады, загородки заставили убрать, но все-таки во многих дворах они еще сохранились. Оля посчитала подъезды, соображая, в какой из них нужно зайти, и тут же сбилась. Таблички от времени проржавели, цифры на них были еле-еле видны. Тут вдруг во двор вошла пожилая женщина с ребенком.

— Не хочу, не пойду! — истошно орал толстенький, крепко сбитый карапуз.

— Пойдем домой, Николенька, уже кушать пора. Потом немножко поспишь, а вечером еще раз выйдем.

Бабушка, пыхтя, тащила упирающегося и брыкающегося внука по черному новому асфальту.

— Не хочу спать! Ты плохая, плохая! — орал Николенька, норовя вырваться и убежать в густые заросли кустарника, опоясывающего по периметру двор.

Оля едва сдержалась, чтобы не вмешаться. Недавно, увидев похожую сцену, она быстренько привела в чувство ребенка. Но в «благодарность» получила такую отповедь от его мамы, что зареклась кому-либо еще помогать. Дождавшись, когда женщина поравняется с ней, Оленька улучила паузу в непрерывном вое Николеньки и быстро произнесла:

— Извините, вы не подскажете мне, в каком подъезде расположена квартира тридцать восемь?

— За мной иди, девочка, я тоже в этом подъезде живу. Только мне на четвертый, а тебе на третий этаж.

Они вместе вошли в подъезд и начали подниматься по ступеням. Бабушка с внуком, который продолжал ныть, но все тише и тише, шли впереди, а Ольга следом за ними.

— Тебе сюда, — махнула рукой в сторону нужной Ольге квартиры Николенькина бабушка и так же меланхолично потянула скулящего внука дальше.

Оля надавила кнопку синего квадратного звонка. Зазвучала новогодняя песенка, показавшаяся страшно неуместной в теплом солнечном октябре.

Тем временем протесты Николеньки стихли вверху за плотно закрывшейся дверью. Может, дело было в хорошей звукоизоляции квартиры, а может, мальчишка просто понял неизбежность происходящего и замолчал сам. Ольга еще раз позвонила и прислушалась. Послышались уверенные шаги, потом в глазок посмотрели, и щелкнула задвижка. На пороге стояла женщина. Высокая и красивая, одетая в шелковый длинный халат, она окинула Ольгу взглядом, немного настороженным и высокомерным.

— Вы к кому?

— Мне нужен Зеленский Макар Арсеньевич.

— А вы кто ему? — удивленно спросила женщина, продолжая внимательно разглядывать Оленьку. — Учитесь вместе? Что-то я вас не помню.

— Я ему помощник следователя, у меня для него повестка в следственный комитет.

— Ой, — женщина внутренне собралась и впилась взглядом в Оленьку. — А что случилось?

— Зеленский Макар Арсеньевич вызывается к следователю Александрову по факту исчезновения Старченко Михаила Григорьевича, — заученно отбарабанила Оленька.

— Старченко… Да, они раньше дружили. Но потом общаться перестали. Совсем. И с чего это Макара к следователю вдруг вызывают из-за Михаила?

— Так я могу увидеть Макара Зеленского?

— А я что, не сказала, да?… Его сейчас нет. Он уехал с отцом в Краснодар, за товаром. Сегодня пятница, если успеют все закупить, так к понедельнику вернутся. А нет — во вторник приедут.

— Вас как зовут?

— Альбина Витальевна.

— Альбина Витальевна, тогда я попрошу принять повестку вас. Мне нужно будет отчитаться перед начальством, — Оленька вытащила шариковую ручку и протянула Альбине. — Распишитесь вот здесь.

Черкнув роспись, Зеленская слегка пожала плечами и недоуменно произнесла:

— Не пойму я, к чему все эти вызовы. Я же сказала, не дружат они давно, с полгода как. И потом, если Макар не успеет приехать к назначенному времени, что ему делать?

— Тогда пусть позвонит сразу, как появится в городе. Ему назначат другое время. Телефон в повестке указан.

— Хорошо. Я все передам.

В понедельник днем, едва Макар появился дома, Альбина Витальевна накинулась на него с расспросами:

— Макарушка, что за дела у тебя с Михаилом были? Как-то мне тревожно, которую ночь спать не могу. К Карине ездила отвлечься, да только настроение всем испортила своим постным лицом.

Макар беспечно отмахнулся.

— Мам, все это ерунда, не переживай. Никаких дел у меня со Старченко не было и теперь тем более не будет. Знать его больше не хочу.

Альбина Витальевна удивленно вскинула глаза на сына.

— Так что между вами все-таки произошло?! Я ничего не понимаю. Вы же когда-то были так дружны, отчего теперь какие-то ссоры?