Андрей Троицкий - Дневник покойника

Вскоре она уволилась с работы, продала собачью конуру на окраине и вместе с маленьким сыном переехала туда, где прежде жили ее отец и сводный брат. Это была просторная светлая квартира в центре Москвы, с высокими потолками и антикварной мебелью. Из окон пятого этажа старинного здания открывался прекрасный вид на Бульварное кольцо. В скором времени Лена должна была получить деньги, унаследованные Павлом Грачом от отца. Теперь она позабыла прежние обиды и не жаловалась на жизнь. Ее время без остатка поглотило воспитание ребенка и роман с одним симпатичным иностранцем.

Характер Елены стал независимым, а взгляды на жизнь либеральными. Ничто не омрачало существования, кроме ужасного подозрения, что братья Грачи были каким-то образом причастны к гибели отца. Уже заканчивалась осень, а Девяткин все не находил времени встретиться и поговорить. Но Лена проявила настойчивость, и пришлось уступить. Встречу назначили на вечер буднего дня в кафе-кондитерской.

Когда Девяткин вошел внутрь и огляделся, он с тоской подумал, что коньяк здесь не подают. Кафе занимало большой полуподвал, обстановка в стиле хай-тек была лишена даже капли человеческого уюта. На стенах, окрашенных в белый цвет, развесили картины с абстрактными рисунками в алюминиевых рамах, с потолка свисали абажуры из рисовой бумаги. За металлическими столиками с пластиковым белым верхом устроились несколько хорошо, даже изысканно одетых женщин.

В своих старых ботинках и мятом плаще, на плечах которого таяли грязно-серые снежинки, Девяткин на мгновение почувствовал себя существом из другого мира, низшего, отсталого. Всегда так – раз в год выйдешь в люди, но уже на месте выясняется: лучше бы дома остался.

Лена уже ждала его за столиком. Когда подошла официантка, Девяткин попросил сто пятьдесят коньяка и бутерброд с колбасой, однако ни колбасы, ни коньяка здесь не подавали. Пришлось довольствоваться порцией пломбира, кофе, сладкой булочкой с изюмом и стаканом сухого вина, цветом и вкусом напоминающего яблочный уксус, разбавленный водой в пропорции один к десяти.

Хлебнув кофе, который против ожиданий оказался крепким, он начал, решив обойтись без предисловий:

– Я подозревал Игоря Грача, вашего старшего сводного брата, в организации убийства Лидии Антоновой и Бориса Свешникова. Я ошибался. Спланировал преступления и убил бывший милиционер, некто Павел Муратов. Расследование закончено, дело передано в суд. Поэтому я откровенен.

Лена отложила ложечку и вытерла губы салфеткой. Ее глаза загорелись, будто кто-то поставил на стол пару ярких свечей. Она с ходу задала несколько вопросов. Девяткин ответил, что начать придется издалека, иначе нельзя.

Итак, всю сознательную жизнь Игорь Грач занимался рэкетом и вымогательством. Однажды наехал не на того человека. И так уж случилось, что все в этой истории оказалось против него – прямые улики и потерпевшие, готовые дать показания. Не хватало только одного: признания Грачом своей вины. Расследованием занимался тот самый майор, а тогда капитан, Павел Муратов. Человек деятельный, с амбициями.

Грача содержали в Бутырской тюрьме. Это старинный комплекс зданий, похожий на крепость и построенный более двух веков назад. Там в камеру на десять подследственных набивают тридцать, а то и сорок человек. Летом люди умирают от жары, потому что нет вентиляции, а зимой холодно, как в могиле. Вокруг полно больных туберкулезом, сифилисом и СПИДом. Вот в этом аду Грача продержали несколько месяцев, продлевая срок следствия. Его лишили передач из дома, в камеру подсаживали психопатов, готовых убить человека за пару сигарет. Грач выдержал побои и нечеловеческие условия существования, но ни в чем не признался.

Тут в этой истории появляется третья фигура – сотрудник Министерства внутренних дел подполковник Сергей Старков. В ту пору он раскручивал громкое дело одной банды, похищавшей детей известных бизнесменов. Личности бандитов установили. Но чтобы их найти, нужен был хорошо информированный осведомитель в криминальных кругах. Подполковник решил, что Грач, имевший самые широкие связи с московскими бандитами, – подходящая кандидатура.

В следственном кабинете Бутырской тюрьмы Старков показал Грачу некоторые материалы его уголовного дела. Картина вырисовывалась безрадостная: пятнадцать лет тюрьмы особого режима где-нибудь в Восточной Сибири, можно сказать, уже в кармане. По статистике, заключенные там живут не более шести-семи лет. Так что шансов вернуться – почти никаких. Но, если возникнет желание сотрудничать с милицией, вместо лагерного срока можно получить свободу.