Дафна дю Морье - Кукла (сборник)

— Поставим палатку подальше от дороги, — предложил он. — Хочу остаться с тобой вдвоем, вдали от цивилизации. А вокруг ничего — только дебри утесника.

— Но каким образом мы туда доберемся? Машина не проедет по ухабам, — усомнилась молодая жена.

— Оставим ее возле дороги, а сами пойдем вон к тем деревьям. А палатку я взвалю на спину и понесу.

— Ты похож на первобытного человека. Такой же необузданный и дикий.

— Но именно таким я себя и ощущаю, милая.

Пока искали подходящее место для лагеря, уже успело стемнеть, и палатку поставили с большим трудом. Она подозрительно накренилась вправо и напоминала реликвию из прошлого столетия.

— Мы похожи на кочевников, — невнятно пробормотала новобрачная, старательно прожевывая мясные консервы. Сильно похолодало, и теплое пальто оказалось бы как нельзя кстати.

— Правда, чудесно? — Ее муж безуспешно пытался отломить горлышко бутылки с имбирным пивом, так как забыл взять консервный нож.

После ужина они сидели у раскачивающейся на ветру палатки в ожидании луны, которая так и не соизволила появиться. Небо потихоньку затягивало облаками.

— Любимая, — прошептал он, — подумать только, мы ждали этого момента семь лет. И вот наконец мы одни, и никого рядом. У меня больше не было сил терпеть.

— И у меня. Разве это не самое романтичное на свете приключение?

Они посидели так еще некоторое время.

— Пожалуй, пойду в палатку, — сказала новобрачная и ушла, а молодой муж стоял снаружи и курил сигарету. От волнения у него дрожали руки и ноги. «Самый восхитительный момент в жизни», — вертелась в голове мысль.

Внезапный порыв ветра растрепал волосы. Деревья зашумели сильнее, а над головой повисла огромная туча, вот-вот готовая без предупреждения разразиться дождем.

— Любимая, — тихо позвал он и на цыпочках зашел в палатку. Над пустошью пронесся очередной порыв ветра, и начался ливень.

Через пару минут палатка рухнула.

По небу медленно расползался серый рассвет. Потрепанные клочья белого брезента зловеще развевались на ветру, подобно лохмотьям давно погибшего исследователя неведомых земель. Молодой человек с самозабвенной отвагой первопроходца настырно бил по колышкам.

Одежда его насквозь промокла, туфли раскисли. Супруга, сжавшись комочком в развилке дерева, наблюдала за его действиями бессмысленным взглядом. Наконец, признав полное поражение, он заполз на коленях в ненадежное убежище под кустами утесника и произнес монолог, прозвучавший как глава из произведения Джеймса Джойса.

А дождь не прекращался, и ветер не собирался затихать. Из развилки дерева послышался тихий голосок:

— Милый, думаю, нам было бы куда уютнее в Борнмуте.

Две одинокие фигуры стояли рядышком на обочине дороги, ведущей в Лондон.

— Говорю же, я оставил машину именно здесь, — повторял он в десятый раз. — Вот та самая груда камней.

— Уверена, то место осталось далеко позади, — настаивала она. — Я помню сломанное дерево.

— Ну, где бы мы ни оставили машину, теперь ее нет и в помине. Украли, вот и весь разговор.

В голосе слышалась нескрываемая досада. Не каждому довелось провести первую брачную ночь в зарослях утесника. А тут еще и машина пропала вместе с двумя чемоданами. Одним словом, лишились всего сразу и остались ни с чем, в мокрой одежде.

— Может быть, — робко предположила она, — это бедствие послано свыше, чтобы нас испытать?

Супруг принялся поминать всю нечистую силу.

— Не вижу, каким образом она способна нам помочь, — откликнулась жена. — К тому же никого поблизости не видать. Нет, милый, остается только улыбаться и сохранять мужество. Ведь как бы там ни было, мы вместе.

— Прости, любимая.

Рука об руку они побрели вдоль дороги.

Воистину в человеческой душе не иссякает родник надежды…

Так они шли несколько часов, но не в том направлении, куда следовало, и оказались в Тринге. Поужинав, снова пустились в путь и добрались до Уотфорда.

С автобусов пересаживались на поезда и в конце концов приехали в Лондон.

Было девять часов вечера. Ужасный день тянулся бесконечно долго, правда, отдельные моменты вносили некоторую живость.

Подобно заблудившимся в лесу детям, они бродили туда-сюда по Юстон-роуд. В обтрепанной, забрызганной грязью одежде, неумытые, супруги напоминали участников голодной забастовки, которым удалось чудом выжить.

Неожиданно у новобрачной расстегнулась кнопка на туфле. Со сдавленным стоном она наклонила натруженную спину, чтобы поправить ремешок, и в этот момент обручальное кольцо, соскользнув с пальца, укатилось в сточную канаву…