Наталья Солнцева - Полуденный демон

– Это важно, Рома. Кстати, Лилит говорила о Полуденном Демоне. Что она имела в виду?

Глория будто бы спрашивала не Лаврова, а кого-то невидимого, кто незримо присутствовал при их разговоре. Уж не карлика ли? – шевельнулась ревнивая мысль в уме начальника охраны.

– Полуденный Демон? – машинально повторил он. – Выдумка. Суеверие. Такие, как Лилит, наверняка зачитываются книжками про вампиров. У них просто крыша едет. Нельзя принимать всерьез всякий бред.

– Боюсь, это не бред…

– Ты хочешь сказать, что… людей убивает оборотень?

– Вот именно.

– Разложившийся труп, который встает из гроба и разгуливает с косой наперевес?

– Во-первых, в гробу никого не оказалось, как ты убедился, – усмехнулась она. – Во вторых…

Второй «веский» аргумент так и не прозвучал. Глорию вдруг посетила совершенно другая мысль. Она замолчала, устремив взгляд вдаль.

– Я вижу Полуденного Демона… – встревоженно обронила она. – Он жаждет третьей жертвы…

– И как он выглядит? – язвительно спросил Лавров.

– Размыто… белая фигура с косой…

– Особые приметы описать можешь?

– К сожалению, нет…

– Тогда это сделаю я, – заявил он. – Главный признак Полуденного Демона — трупный запах.

– Зря иронизируешь… – Глория все еще была увлечена своим видением. – Всему виной Луна…

– Убийца-лунатик! Оригинально. Ночь… кладбище… луна… коса… и хладный призрак плавно реет…

– У тебя проклевывается поэтический дар. Но все совсем не так, – покачала головой она.

– Ну да, – согласился он. – Вампиры вообще-то не выносят дневного света. Они орудуют ночью. А тут – убийца появляется в полдень.

Лаврова осенила догадка, которую он не преминул высказать:

– Слушай, по-моему, Морозов пудрит нам мозги. Его волнует судьба дочери, но не старшей… а младшей. Он пустил нас по ложному следу…

– Не сходится.

Глория была права: в этом деле концы с концами не сведешь.

– Надо поговорить с чернявой малышкой Лилит, – предложил он.

– А если она откажется? Сунешь ей в бюстгальтер пакетики с крахмалом? Будешь пугать тюрьмой? К тому же Морозов запретил нам обращаться к членам его семьи. Я ему пообещала, что жена и дочь ничего не узнают. Пока у нас не появятся конкретные факты, мы не имеем права их трогать.

– Хорошо, хоть на Марианну сей запрет не распространяется.

– На Марианну нет…

– Отлично. Надо ее расколоть! Она что-то скрывает, я нюхом чую.

– Расколоть, – передразнила его Глория. – Давай попробуем. В этот раз возьмешь меня с собой.

– У тебя есть идея?

– Нам поможет ее страх…

Поселок Роща

Антонида Витальевна с дочерью прогуливались по саду. Плитки на дорожке нагрелись от солнца. В прудике плавали листья и мусор. Без Бориса деревья и цветы приуныли. Даже трава привяла.

– Неужели растения умеют чувствовать?

– Их просто пора полить, ма…

– Так давай польем. Где-то должен быть насос и шланг.

– Я понятия не имею, где Борис их держал, – равнодушно вымолвила Марианна.

– В сарае, наверное… идем, поглядим.

– В сарай я больше ни ногой! Пусть хоть все здесь засохнет!

– Не глупи, Мариша. У тебя достаточно денег, чтобы нанять другого садовника.

– Которого тоже убьют? Ты не боишься спать по ночам, ма?

– Убийца приходит в полдень…

Как ни странно, ее мать не испытывала страха перед случившимся. Она отчего-то была уверена, что их с Маришей смерть не коснется. Та уже сняла свою кровавую жатву и удалилась восвояси.

– Ветлугина с его прихлебателем настигла заслуженная кара, – назидательно произнесла Антонида Витальевна. – А мы тут ни при чем. Этот хвост за ними из прошлого тянется. Попомнишь мои слова. Из темного прошлого! Ты хоть выяснила, кто была его полюбовница? И откуда ее богатства, которые к Трифону перешли?

– Мне все равно…

– Вот это ты зря, Мариша. Я бы на твоем месте…

– Хватит! – вспылила дочь. – Пусть каждый остается на своем месте. Я сама разберусь, как мне быть.

Антонида Витальевна замолчала, обиженно поджав губы. Так всегда. Сначала дочка не слушает ее советов, потом расхлебывает.

– Я в дом пойду, прилягу… – виновато сказала Марианна. – Жарко, голова болит.

Ей было неловко за свою несдержанность и жаль мать. Та приехала в дом, который вызывает у нее неистребимую неприязнь, где все напоминает о ненавистном зяте – но сидит, терпит. Принимает следователя, отвечает на его провокационные вопросы, нервничает, глотает таблетки. Поддерживает Марианну, как может, как получается. Куховарит вместо Клавдии, стирает, прибирается. А дочка, неблагодарная, срывает на ней дурное настроение.