Дэвид Дворкин - Время для Шерлока Холмса

Когда дальнейшие споры оказались неэффективными против решимости Холмса сохранить секрет омоложения в тайне от остального мира, я в конце концов сдался, согласившись и на второе условие тоже. Правда, я периодически возвращался к этой теме в последующие годы, но преуспел не более, чем в ходе выше описанной беседы. Десятилетие за десятилетием Шерлок Холмс настаивал, что человечество не исправляется, а, напротив, вырождается.

То, насколько Шерлок Холмс отдалился от старых знакомств и всех воспоминаний о прежней жизни, можно продемонстрировать на примере одного случая, который я помню очень ярко. Как-то раз мы с Холмсом прогуливались неподалёку от нашего поместья и проходили мимо большого красивого дома, главные ворота которого украшала табличка с именем Уинделшэм. За воротами виднелись прелестные лужайки и деревья, а посреди этого великолепия стоял крепко сбитый высокий мужчина средних лет, осматриваясь вокруг с гордостью хозяина. Он заметил нас и с доброжелательным выражением двинулся в нашу сторону с явным намерением завести беседу, однако Шерлок Холмс поторопил меня, хотя я выразил желание познакомиться поближе с владельцем столь величественного поместья и попросить провести экскурсию. Мне показалось, что манеры Холмса необъяснимо грубы, о чём я не преминул сообщить ему самым честным и решительным образом.

— Этот субъект, — ответил он раздражённо, — пишет детективные рассказы. Вы, должно быть, теперь уже понимаете, что я не горю желанием соприкасаться в какой бы то ни было форме со своей бывшей профессией, будь то настоящие сыщики или те, кто имел глупость попасть в сферу их внимания. Я уж не говорю о людях, которые зарабатывают на жизнь описанием приключений выдуманных сыщиков.

— Но, — робко возразил я, — этот человек наверняка пишет и что-то другое?

— Исторические романчики и трактаты по спиритологии, — насмешливо ответил Холмс. — И это ещё более легкомысленно, чем сказочки о выдуманных детективах! С этими словами он пошёл прочь, яростно попыхивая трубкой и пресекая все мои попытки продолжить разговор.

Так шли десятилетия, а мир бурлил и грохотал вокруг нас, изменяясь в таких направлениях, какие я и представить не мог, пока мы в нашем маленьком анклаве на Ла-Манше жили в прежнем неспешном ритме. Я давно перестал выписывать лондонские газеты, хотя «Таймс» множество лет была важной составляющей распорядка дня. Единственной приметой изменений во внешнем мире, которую я не мог игнорировать, было то, что самолёты, проносящиеся над головой, и корабли, скользящие по каналу вдалеке, год за годом увеличивались в размерах, а парусные суда использовались всё реже и реже, пока совсем не сошли на нет, кроме самых маленьких лодок. Пока мимо пробегали десятилетия, время доктора Джона Уотсона и мистера Шерлока Холмса занимали беседы, чтение, пчёлы и научные исследования, а на внешний мир мы по большей части не обращали внимания. А затем произошло преступление столь ужасное, что оно нарушило даже наше уединение, снова втянув нас в бурную активность, свойственную остальному человечеству. Здесь-то и начинается по-настоящему мой рассказ.

— Господи боже мой! — воскликнул Шерлок Холмс.

Это произошло вскоре после завтрака одним тёплым летним днём в начале 1990-х. Мы сидели в библиотеке и читали. Я был погружён в книгу, и признаюсь вам, что мне приходилось скрывать от своего компаньона, что книга эта — исторический роман, один из плодов богатого воображения того самого соседа, к которому Холмс выказал такое презрение во время прогулки. Между тем оказалось, что это добротная история, в которой действуют лучники и средневековые правители, как злые, так и благородные. Холмс же изучал местную газету «Дейли миррор», которую издавали в Хэвишеме. Он решительно отказывался читать лондонские газеты, уверяя, что они напоминают ему особенно неприятным образом ту торопливую и полную суеты столичную жизнь, которую он так хотел бы забыть. Хэвишемский вариант «Дейли миррор» писал в основном о местных реалиях: о выращивании свиней, уловах рыбаков, матчах в крикет, и только последняя страница отводилась под новости Лондона и остального мира. Скупые новости «Дейли миррор» обладали по крайней мере одним ценным качеством: оставались вне времени.

Услышав восклицание Холмса, я оторвался от книги и увидел, что он взирает на газету с выражением ужаса на обычно бесстрастном лице. Он быстро дочитал до конца статью, столь расстроившую его, и лишь после этого встретился со мной взглядом.